Анастасия Корня / Ведомости

Минюст расширит сферу действия норм Уголовного кодекса (УК) о взяточничестве – под это определение должна подпадать любая форма неправомерного преимущества независимо от того, имеет ли оно измеряемую рыночную ценность, говорится в уведомлении на портале раскрытия информации. Услуги неимущественного характера и другие неправомерные преимущества предполагается также включить в предмет административного правонарушения «Незаконное вознаграждение от имени юридического лица» (ст. 19.28 КоАП). Опубликовать тексты законопроектов Минюст планирует в апреле-мае, сообщили в ведомстве.
Расследование ФБК соратники Дмитрия Медведева (на фото) сочли недостаточно глубоким

Законопроект направлен на реализацию рекомендаций Группы государств против коррупции («Греко»), данных по итогам третьего раунда оценки российского национального законодательства, объясняет Минюст. Еще в 2011 г. эксперты «Греко» посчитали недостаточным разъяснение пленума Верховного суда о том, что взяткой могут быть и «выгоды или услуги имущественного характера, оказываемые безвозмездно, но подлежащие оплате», а также занижение стоимости передаваемого имущества и услуг. При этом, объяснили в «Греко», остались не охвачены нематериальные преимущества, рыночную стоимость которых нельзя установить: позитивные отзывы в прессе, повышение по службе, оказание сексуальных услуг и т. п.
Официальный представитель Генпрокуратуры Александр Куренной говорит, что работу по реализации этой рекомендации прокуратура (она обеспечивает участие России в работе «Греко») начала еще в 2012 г.: «К обсуждению инициированных Генпрокуратурой изменений законодательства были подключены заинтересованные органы власти и общественные институты. По итогам масштабной экспертной работы предложения по поправкам в УК направлены в Минюст». Ранее чиновник администрации президента объяснял, что в российских условиях предложение считать взяткой нематериальную выгоду является труднореализуемым, так как возникает опасность злоупотреблений.
Тайное или явное владение
Рекомендации включить в предмет взятки нематериальные выгоды давала России и Организация экономического сотрудничества (ОЭСР), вспоминает заместитель генерального директора «Трансперенси интернешнл-Р» Илья Шуманов. Реализация такой меры связана с объективными трудностями, признает он: следователю будет трудно определить, была ли оказана услуга, является ли это преимуществом. Поначалу введение такой нормы может вызвать проблемы, однако это все-таки следует сделать.

http://www.vedomosti.ru/

ЛОНДОН, БЕРЛИН – В 2016 году активисты борьбы с коррупцией одержали сразу нескольких важных побед. Не последней среди них стало привлечение к ответственности нефтяных корпораций за одну из самых бесчестных сделок в их истории – покупку в 2011 году морского нефтяного блока OPL-245 в Нигерии компанией Royal Dutch Shell и крупнейшей корпорацией Италии Eni. В декабре прошлого года нигерийская Комиссия по экономическим и финансовым преступлениям предъявила обвинения замешанным в сделке нигерийцам, а затем итальянские прокуроры завершили собственное следствие, приблизив день суда над топ-менеджерами и компаниями, ответственными за её заключение.
Несколькими месяцами ранее, в июне 2016 года, американская Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) опубликовала правило, которое вводит в действие нормы секции 1504 закона Додда-Франка от 2010 года и требует от нефтяных, газовых и горнодобывающих компаний раскрывать информацию обо всех платежах в адрес правительств, причём отдельно по каждому проекту. Если бы SEC приняла такое правило раньше, тогда Shell и Eni, скорее всего, не стали бы заключать сделку по OPL-245, потому что им тогда пришлось бы раскрыть все свои платежи. Однако сопротивление со стороны нефтяной отрасли привело к задержке с принятием правила, поэтому у компаний появилась возможность скрыть эти переводы.
DONATE NOW
Минувший год запомнился ещё и тем, что впервые за миллионы лет концентрация углекислого газа в атмосфере достигла уровня 400 ppm. Парижское соглашение о климате называли большим успехом в момент его заключения в декабре 2015 года, однако многие подписавшиеся под соглашением страны демонстрируют явное отсутствие амбиций в соблюдении своих обязательств по снижению углеродных выбросов. Понять, почему это происходит, можно, взглянув на тот огромный размах коррумпирующего влияния алчных интересов, которые захватили наши системы государственного управления.
История блока OPL-245 началась в 1998 году, когда нигерийский диктатор Сани Абача передал его компании Malabu Oil and Gas, которой тайно владел министр нефтяной промышленности Дэн Этет. Тем самым, Этет фактически отдал блок OPL-245 сам себе. Однако после падения режима Абачи этот блок был изъят у Malabu и передан компании Shell. Данное решение спровоцировало целую серию судебных разбирательств между Malabu, Shell и правительством Нигерии, которые прекратились лишь после заключения коррупционной сделкой с Shell и Eni в 2011 году.
Обнародованные документы показывают, что $1,1 млрд, которые Shell и Eni заплатили правительству Нигерии за эту сделку, в реальности, были выплачены компании Malabu. При этом обе европейские компании знали, что выбранный метод оплаты (через счёт, открытый в банке J.P. Morgan в Лондоне) нарушает конституцию Нигерии и что средства окажутся в итоге частных руках.
Eni утверждает, что провела собственное расследование и не обнаружила «признаков коррупционного поведения в связи с данной сделкой». Со своей стороны, Shell заявляет, что компания платила только правительству Нигерии и что она «не согласна с предположением, лежащим в основе различных публичных заявлений организации Global Witness по поводу компаний группы Shell в связи с блоком OPL-0245». Тем не менее, итальянские прокуроры потребовали суда над несколькими высокопоставленными менеджерами Eni, включая нынешнего гендиректора компании Клаудио Дескальци и его предшественника, а также над Этетом и ещё несколькими фигурантами дела. Они также выдвигают отдельные обвинения против четырёх топ-менеджеров Shell.
Чем бы ни кончился данный процесс, мы уже больше не может радоваться новому правилу раскрытия информации SEC, а также поддержке Соединёнными Штатами процесса создания глобальных стандартов прозрачности для добывающих отраслей. Как только президентом США стал Дональд Трамп, а республиканцы получили контроль над Конгрессом, правило SEC было немедленно отменено на основании малоизвестного закона «О пересмотре нормотворчества Конгрессом», который до этого применялся лишь однажды.
Во время своей избирательной кампании, часто расистской и женоненавистнической, Трамп пообещал «осушить болото» коррупции в вашингтонской политике. Однако решение конгрессменов-республиканцев отменить правило SEC (Трамп тут же подписал принятую ими поправку) стало актом чистого цинизма – оно помогает сохранять «коррупционную» систему, против которой Трамп якобы борется.
Когда нефтегазовая отрасль не смогла заблокировать «Секцию 1504» судебными методами, она обратилась за помощью к своим друзьям в Конгрессе. Аргументы, используемые её представителями в Конгрессе, были бы смешны, если бы их следствия не были так трагичны. Сенатор Джеймс Инхоф, который знаменит тем, что отрицает факт рукотворного изменения климата, получил более $3 млн пожертвований на свою избирательную кампанию от индустрии по добыче ископаемого топлива и возглавил процесс. По его словам, правило о раскрытии данной информации является наследством, навязанным Обамой, его слишком дорого выполнять, оно создаёт ненужную бюрократическую волокиту. Он не стал упоминать о возможном ущербе гражданам, чьё национальное богатство распродаётся через грязные сделки, или инвесторам, если коррупция приведёт в итоге к наказанию и крупным штрафам.
Для выполнения норм Парижского соглашения о климате усилия по борьбе с коррупцией и с изменением климата должны идти рука об руку. Коррупция, в самом широком смысле этого слова, является тем клеем, который удерживает данную «систему», она гарантирует, что представители богатых, могущественных интересов освобождены от соблюдения правил, которые созданы специально для контроля за ними. Именно поэтому правительства, обещавшие значительно сократить выбросы парниковых газов, оказываются неспособны выполнить свои обязательства.

Shell, Exxon и большинство других крупных нефтегазовых компаний уже много десятилетий знают о том, что их продукция способствует изменению климата. Однако вместо действий на основании этого знания, вместо изменения своей бизнес-модели, они начали масштабную кампанию по обману общества и уговариванию властей сидеть сложа руки. Неудивительно, что Shell стала одним из 47 крупных производителей нефти, против которых начато расследование правительством Филиппин в отношении их роли в нарушениях прав человека, вызванных изменением климата.
Для дальнейшего прогресса в борьбе с изменением климатом и коррупцией, экологические и антикоррупционные движения должны будут начать работать вместе, используя свои сильные стороны. Если избрание Трампа и угроза новых побед популистов в этом году в Европе чем-то и стали для нас, так это звонком пробуждения.