Несколько лет назад после второго дня занятий по воспитанию и развитию ребенка (я — профессор психологии в колледже) ко мне подошла одна студентка. Она помедлила секунду, а затем призналась: «Мне очень интересен материал. Но я надеялась, что ваш курс поможет мне стать хорошим родителем, если у меня когда-нибудь появятся дети».

Она поспешно пришла к выводу, что курс не поможет ей, так как я сказала студентам, что родители не могут контролировать то, какими людьми станут их дети. Я была застигнута врасплох. Разве разобраться в науке о воспитании и развитии ребенка не то же самое, что быть хорошим родителем? Я надеюсь, что мой курс в итоге заставил ее изменить мнение.

Родители хотят самого лучшего для детей, независимо от того, молодые они или старые, богатые или бедные, женаты или разведены. Стопки книг для родителей обещают научить принимать трудные решения, с которыми мы сталкиваемся каждый день, и помочь добиться наилучших результатов.

Независимо от стиля воспитания, в этих книгах содержится одно неизменное послание: если ваш ребенок не добивается успеха, значит, вы делаете что-то не так.

Но оказывается, что наука пришла к совершенно иному и в конечном счете вдохновляющему выводу: пытаться предсказать, каким вырастет ребенок, на основе решений его родителей — это все равно что пытаться предсказать ураган по взмаху крыльев бабочки.

Вы ведь знаете о пресловутой бабочке, которая взмахивает крыльями в Китае и возмущает атмосферу ровно настолько, чтобы сдвинуть ветровые потоки, которые в конечном итоге спровоцируют ураган в Карибском бассейне шесть недель спустя?

Если вы родитель, то вы — бабочка, машущая крыльями. Ваш ребенок — ураган, захватывающая природная сила. Вы формируете человека, которым становится ваш ребенок — как бабочка провоцирует ураган, — сложными, на первый взгляд непредсказуемыми, но мощными действиями. Без бабочки урагана не было бы.

Вы можете спросить: «А как насчет всех успешных родителей, у которых есть успешные дети? Или родителей, которые плохо справляются?»

Кажется, что это демонстрирует силу воспитания. Но на детей влияют многие силы, с которыми они растут и которые часто взаимосвязаны — такие, как гены, сверстники и культура. Поэтому трудно точно выделить, что именно определяет то, какими вырастают дети.

Ученые изучили миллионы детей, чтобы распутать все эти формирующие силы. Проводились исследования однояйцевых близнецов, разнояйцевых близнецов и просто братьев и сестер, выросших вместе или усыновленных и воспитанных отдельно. Воспитание в одном доме не делает детей заметно более похожими в степени успешности, счастья, уверенности в себе и так далее.

Другими словами, представьте, что при рождении вас забрала и вырастила семья соседей слева, а вашего брата или сестру — соседи справа. По большому счету, это не сделало бы вас более похожими или более разными, чем если бы вы росли вместе под одной крышей.

С одной стороны, эти находки кажутся невероятными. Подумайте, насколько отличаются все родители, как часто они спорят, как сильно любят своих детей и страдают ли гиперопекой. Кажется, что дети, растущие в одном доме, должны быть более похожими, чем когда они растут отдельно, но это не так.

В 2015 году метаанализ — или исследование, в котором анализируется очень много исследований, — выявил эту закономерность в тысячах исследований, посвященных более 14 млн пар близнецов в 39 странах. Исследователи взяли более 17 тысяч результатов и пришли к выводу, что гены влияют на то, кем становятся дети. Они объясняют не все; окружающая среда тоже оказывает влияние, но недостаточно сильное, чтобы дети, растущие в одном доме, становились более похожими.

Некоторые люди, увидев эти результаты, решили, что воспитание детей не имеет значения, что вы выросли бы таким же человеком, как сегодня, независимо от того, кто вас воспитывал.

С другой стороны — или, на самом деле, я должна сказать, с других сторон, потому что есть много оговорок, — эти результаты не так уж шокируют, когда вы думаете о том, как у одного и того же родителя вырастают разные дети. Например, одной девочке нравится, что мать поддерживает структуру в ее жизни, а ее сестру это подавляет. Один ребенок считает проявлением заботы то, что родители задают вопросы о его друзьях, а его брат думает, что это любопытство. Один ребенок воспринимает развод как трагедию, а его сестра видит в нем облегчение.

Событие одно и то же, опыт разный.

Но то, что событие влияет на людей по-разному, не означает, что оно не влияет вообще. Ваше воспитание влияет на ваших детей — но не так, чтобы они становились более похожими друг с другом. Возможно, ваш первый ребенок станет более серьезным, а второй — более расслабленным. Или первый ребенок захочет быть похожим на вас, а второй — не захочет.

Вы машете крыльями бабочки своим детям-ураганам.

Я знаю, что это не типичный подход к воспитанию, и тут непросто давать советы. На этом этапе вы можете быть похожими на моих студентов, которые иногда говорят: «Хорошо, мы поняли, развитие — это сложно, и, возможно, не стоит его изучать, потому что это слишком сложно».

Но смысл можно создать из хаоса. Ученые теперь понимают, как младенцы превращаются из несмышленых комочков в ходящих, говорящих, мыслящих, независимых существ. Они достаточно хорошо понимают этот процесс, чтобы можно было, например, вмешаться и проверить новорожденных на генетическое заболевание, которое приводит к умственной отсталости. Ученые также все лучше понимают, как родители могут формировать будущее своих детей.

Итак, что мы можем сделать со всеми этими открытиями?

Во-первых, знайте, что родители имеют значение.

Это может показаться очевидным, но были умные люди, которые утверждали обратное.

Во-вторых, знайте, что влияние родителей сложно и трудно предсказать.

Для всех, кто когда-либо был родителем: перестаньте винить себя, считая, будто вы контролируете путь своего ребенка. У вас есть влияние, но нет контроля.

Для всех, кто когда-то был ребенком: перестаньте обвинять родителей или, по крайней мере, перестаньте думать, что они определяют ваш путь.

И перестаньте обвинять других родителей. Недавний опрос тысяч родителей показал, что 90% матерей и 85% отцов чувствуют осуждение, и почти половина из них считают, что их осуждают всегда или почти всегда — и люди, которых они знают, и незнакомцы. Даже когда родители стараются изо всех сил, всем угодить невозможно. Только время тратить.

Особенно это касается «родителей-драконов». Автор Эмили Рэпп придумала этот термин после того, как ее ребенку поставили диагноз болезнь Тея-Сакса. В этот момент она поняла, что Ронан никогда не будет ходить и говорить, и, скорее всего, умрет до 4 лет.

Мой первенец родился с заболеванием, которое не позволяет кишечнику усваивать питательные вещества или воду. Оно поражает только 1 ребенка из 5 млн, и врач, который нас консультировал, был уверен, что это не оно. И он же подтвердил нам диагноз позже.

Родители-драконы могут многое сказать о воспитании детей, даже если они знают, что их дети рано умрут, или даже если не знают, выживут ли они.

Рэпп написала:

«Мы не сможем обеспечить нашим детям светлое и многообещающее будущее, а увидим их в могилах… Это требует новой ярости, нового мышления, нового животного начала. Мы родители-драконы, жестокие, преданные и адски любящие. Наш опыт научил нас, как быть родителем здесь и сейчас, ради родительства самого по себе, ради человечности, заложенной в самом поступке… Я пришла к пониманию, что воспитание — это любовь к моему ребенку сегодня. В настоящее время. И это все, что есть у любого родителя».

Я думала, что мой опыт в области развития ребенка поможет мне подготовиться к тому, чтобы стать матерью. Но вышло наоборот: то, что я стала матерью, помогло мне взглянуть на науку в совершенно новом свете.

В-третьих, оценивайте важность ваших совместных с ребенком моментов, исходя из того, что они значат для вас и вашего ребенка прямо сейчас, а не того, что они значат для ребенка в долгосрочной перспективе, потому что этого вы знать не можете.

По словам активиста Эндрю Соломона, «несмотря на то, что многие из нас гордятся тем, насколько отличаются от своих родителей, нам бесконечно грустно, насколько наши дети отличаются от нас». Возможно, нам будет не так грустно, если мы сможем отказаться от убеждения, что будущее наших детей находится под нашим контролем.

Если бы мы приняли то, что развитие наших детей — это сложная система, то изменили бы подход к своим повседневным решениям и осознали бы, насколько важен сам факт существования ребенка, а не конечный результат, который мы хотим видеть. Я научилась ценить каждое мгновение со своим старшим сыном — которому уже 14, — и с его младшим братом, а также уникальные пути, которые каждый из них выбирает.

Наука родителей и детей — бабочек и ураганов — позволяет людям свободно концентрироваться на самом важном и значимом в нашей жизни. Это может сделать родительский опыт и опыт воспитания ребенка более реалистичным и более приятным.

Эффект бабочки: можем ли мы повлиять на будущее своих детей?

В каждой стране есть свои правила безопасности для автомобилей и налоговые кодексы. Но нужно ли каждой стране определять собственные границы для выражения мнений в интернете?

Если вы уже ответили, позвольте мне попросить вас подумать еще раз. Отдать решения о свободе миллиардов людей на откуп интернет-компаний — не самый лучший вариант, но и наградить правительства непререкаемой властью — тоже.

Возможно, кто-то из немцев согласен с законом, запрещающим публикации в интернете, которые правительство считает разжиганием ненависти. Но как насчет немцев, которые чувствуют, что им не позволяют выражать подобные взгляды? И что делать Facebook или Google, если все более авторитарное правительство Турции использует аналогичные правила, чтобы заставить своих граждан замолчать, или если польский закон о борьбе с цензурой позволяет политикам порочить своих избирателей?

Регулирование выражения мнений в интернете в любой отдельно взятой стране, не говоря уже о всем мире, — это запутанный набор компромиссов без простых решений. Позвольте мне изложить некоторые проблемы:

«Сплинтернет» уже здесь: утопическая идея интернета заключалась в том, что он поможет разрушить национальные границы, но эксперты по технологиям десятилетиями предупреждали, что вместо этого он может сделать эти барьеры еще выше. Эта точка зрения, часто называемая «сплинтернет», реальна, считает Миши Чоудхари, юрист, которая основала в Индии организацию, представляющую права интернет-пользователей и разработчиков программного обеспечения.

Она говорит, что около десяти лет назад был период, когда правительства не осознавали возможности интернета в полной мере, но постепенно власти захотели большего контроля — как с положительными намерениями, так и с отрицательными. «Правительства очень могущественны, и они не хотят, чтобы их вытесняли», — говорит она.

Так кто решает? Это фундаментальный вопрос, который задал мне бывший чиновник ООН Дэвид Кэй по поводу спора между Twitter и Индией по поводу требований правительства удалить онлайн-материалы. И я повторяю еще раз: однозначного ответа нет.

«Я не думаю, что все так просто — правительство приказало компании подчиняться закону, и она это делает, — говорит научный сотрудник Йельской школы права и директор-основатель Центра управления коммуникациями при Национальном юридическом университете Индии Чинмайи Арун. — Если компании осознают, что закон нарушает свободу человека, то, я думаю, это просто отговорка, когда они вскидывают руки и говорят: «У нас нет выбора»».

Интернет-компании, включая Google и Facebook, регулярно оказывают сопротивление, если считают, что власти нарушают основные права человека. Зачастую это хорошо. Кроме тех случаев, когда этого не происходит. И это субъективное мнение.

Если бы я была гражданкой Таиланда, которая хочет ограничения власти монархии, я была бы счастлива, что Facebook бросил вызов моему правительству. Но если бы я поддерживала монархию, меня бы возмутило, что иностранная компания не соблюдает наши законы.

Интернет-силам все равно приходится выносить суждения: такие люди, как Марк Цукерберг или генеральный директор Microsoft, говорят, что хотели бы опираться на позицию властей по сложным вопросам выражения мнений в интернете, и их доводы имеют смысл. Это трудные решения! Но независимо от того, какие правила устанавливают правительства, любое интернет-пространство все равно вынуждено опираться на собственные представления.

Преподаватель Гарвардской школы права Эвелин Дуэк считает, что даже когда такие страны, как Германия, принимают законы об онлайн-выступлениях, интернет-компании все равно несут ответственность за интерпретацию того, соответствуют ли миллионы сообщений закону. То же самое и в Соединенных Штатах, где компаниям предоставлено право самостоятельно определять границы приемлемых онлайн-публикаций.

По мнению Дуэк, страны и международные организации должны «больше стремиться к тому, чтобы сделать границы и процессы более четкими для интернет-платформ», но «не принимать решения вместо этих платформ».

Существует ли золотая середина? «Сплинтернет» часто представляется как бинарный выбор между одним глобальным Facebook или Google и их 200 версиями. Но есть мысли о создании глобальной основы для выражения мнений онлайн и процесса разрешения споров.

Коалиция под названием «Глобальная сетевая инициатива» много лет работает над кодексом поведения для технологических и телекоммуникационных компаний, чтобы защитить онлайн-выступления и конфиденциальность во всем мире. Такие группы, как «Артикль 19», которая продвигает свободу выражения мнений, и Наблюдательный совет Facebook также разрабатывают механизмы, которые позволят людям во всем мире оспаривать решения интернет-компаний.

Если вы думаете, что все это неразбериха — да, так и есть. Выступления в интернете — относительно новое явление, и мы пока еще только разбираемся в нем.

Законы о поведении в интернете: кто их должен регулировать?