Преступники испокон веков пытаются обмануть тех, кто их ловит. Грим, переодевания, маски, нарисованные шрамы и татуировки — чего только они не придумывают, чтобы сбить со следа правоохранителей. Чаще всего уловки легко разоблачаются. Но бывают и те, кого действительно непросто поймать, чью вину непросто доказать. Тогда на помощь следствию приходят нестандартные решения и творческий подход.
По словам Романа Широбокова, первого замруководителя СУ СК России по Удмуртской Республике, «криминалистика — наука здравого смысла». Это профессиональная компетентность, обязательная живость характера, умение мыслить не в двух измерениях, а в трех и больше. И в любом случае это сострадание к людям.
Девочку Алену из села Шаркан в Удмуртии искали несколько дней. Следователи, поисковые отряды, родители, соседи… Девочка должна была вернуться из летнего лагеря, но по пути домой бесследно исчезла. За информацию об Алене объявили вознаграждение — тысячу рублей.
В милицию пришел местный житель Варламов и сказал, что ему приснилось место ужасного происшествия: девочка была изнасилована и задушена.
Сновидение подтвердилось, мужчине выплатили обещанные деньги. Но «пророческий сон» сделал его основным подозреваемым. На одном из допросов он и впрямь признался. Но, кроме слов, иных доказательств вины практически не было.
Вопреки расхожему мнению следователи не забывают о нераскрытых делах — «глухарях»
На суде Варламов отказался от своих показаний, заявил, что они были даны под давлением сотрудников милиции. Суд его реабилитировал, ему была даже назначена компенсация за незаконные действия правоохранительных органов по задержанию, аресту, содержанию под стражей. Уголовное дело было приостановлено.
Вопреки расхожему мнению следователи и криминалисты не забывают о нераскрытых делах — «глухарях». Специально созданные при Следственном комитете аналитические группы периодически заново рассматривают такие дела. Появлялись новые экспертные возможности, в частности молекулярно-генетические экспертизы, экспертизы запаховых следов. Преступления, которые касаются человеческих связей, тоже подвержены изменениям: у кого-то между собой изменились отношения, кто-то захотел дать показания…
Так, в фокусе внимания следователей вновь оказалось дело Варламова. Тщательно перепроверив все обстоятельства, следователи обнаружили, что в деле не хватает допроса одной свидетельницы — подруги Алены, с которой та вышла из летнего лагеря. Девушка рассказала, что в тот день она около Дома культуры встретилась с мужчиной, который показался ей подозрительным, испугалась и пошла другой дорогой. Но увидела, как этот мужчина вслед за ее подругой стал спускаться вниз по лестнице.
Позже выяснится: Варламов был знаком с отцом Алены. Девочка тоже знала его и потому не испугалась. А подруга подождала Алену и, не дождавшись, пошла по шоссе домой. Но, когда шла, слышала крик и, вернувшись домой, рассказала об этом. Следователи опасались, что прошло слишком много времени, чтобы девушка смогла опознать незнакомца. Но она уверенно опознала тогдашнего встречного.
Варламова вновь вызвали на допрос. Он долго отпирался, но в какой-то момент заявил: «Давайте честно скажем: вы знаете, что я это совершил, я знаю, что я это совершил, но тут ведь вопрос — как вы это доказывать будете? Тогда ребята покрепче и посуровее вас были, а у них ничего не вышло. Да и на вас-то дело не заканчивается, потом пойдем к прокурору, потом пойдем в суд, а там я обязательно скажу, что вы просто выбили из меня эти показания, а у вас ничего другого-то нет на меня».
Поначалу казалось, признается Роман Широбоков, что так оно и случится. Обратились в суд с арестом подозреваемого. Суд не счел возможным принять опознание убедительным доказательством по причине, что подруга погибшей была тогда еще ребенком. Варламов торжествовал: он уверовал в свою недосягаемость и насмехался над следствием. Кто-то из следователей даже заметил, что Варламов просто упивается всем происходящим.
Решили использовать это обстоятельство — эмоциональное состояние человека в момент дачи им показаний. Обсудили вопрос с экспертами и психологами. Надо дать ему возможность реализовать свое самолюбие и самоутверждение!
Попросили девушку-журналистку взять у Варламова интервью о его жизни в целом. И он с радостью согласился. Никто даже не ожидал, что подозреваемый будет настолько откровенен…
— Я просто сидела и слушала, — рассказывает Ольга Чураева из городской телекомпании Ижевска. — А потом, когда время спустя я переваривала все внутри себя и это все всплывало, вся эта жуть, что он рассказал, я больше никогда не отсматривала материал, потому что не хочу впускать этого человека в свою жизнь…
— Когда она крикнула, я ей рот перекрыл, — с упоением вещал Варламов. — Потом дрыгаться она начала, пока я до ивняка шел… Примерно от лестницы до ивняка, ну, посередине пути, по центру где-то. Она ногами… Там туфелька как раз у нее упала, было.
Спокойно, подчас даже со смешками, смакуя подробности, Рудольф Варламов рассказал, как он схватил девочку, протащил ее под перилами и унес в кустарник. Где изнасиловал и убил. Знал, что иначе она все расскажет.
Жалко — не жалко, не было даже мысли о жалости.
— У него такие специфические глаза, — рассказывает Ольга Чураева. — С демоном внутри. Даже не веришь, что в таком тщедушном теле, он же невысокий, такой сухонький, умещается столько самомнения о себе, что для него убить — это как нам за хлебом сходить…
Убийца настолько увлекся неожиданной славой, что даже поехал со съемочной группой на место происшествия и показал, что и как происходило. Запись интервью была отправлена на комплексную психолого-психиатрическую, сексологическую судебную экспертизу. Во время подобных экспертиз исследуют личность подэкспертного, его поведение. Важна каждая мелочь — мимика, жесты, взгляды, выражение лица, используемые слова, поза…
По словам Станислава Берестова, замруководителя отдела криминалистики СУ СК России по Удмуртской Республике, эксперты дали заключение, что Варламов представляет опасность для общества, поскольку в моменты полового влечения к несовершеннолетним им овладевает чувство, что если он не реализует эти свои потребности, то просто умрет.
Заключение экспертов было приобщено к делу и вместе с другими материалами передано в суд. Там были такие подробности о жизни, о его сексуальных наклонностях, о том, каким образом формировалось его влечение к малолетним, которых не выдумаешь. Он рассказал подробности, о которых никто раньше не знал. Верховный суд в этих условиях смог вынести приговор и приговорил его к 15 годам строгого режима.
