Правовые, этические и социальные вопросы искусственного интеллекта

Система стандартов (как технических), так и сугубо правовых (кодексы этики, стандартная документация и т.д.) зачастую могут восприниматься не как подспорье, а как ограничение. Массовое использование цифровых технологий, технологии ИИ требуют правового регулирования и стандартизации уже сегодня?

Если честно, я для себя не нашел ответ на этот вопрос, потому что, когда говорят о стандартах, не всегда имеют в виду одно и то же. Дело в том, что, с одной стороны, и в нашей стране, в частности, стандарты воспринимаются как некая средняя температура по больнице, которая разрабатывается из разряда для того, чтобы ничего плохого не случилось. И рынок действительно очень часто пытается снимать требования стандартов, особенно в рамках экспериментальных правовых режимов. Это очень частый запрос участников рынка, которые хотят выступить инициаторами. С другой стороны, как опять же сегодня на сессии нашей выяснилось, стандарты очень часто, особенно в технической сфере, являются результатом некоего такого консенсуса между рынком и экспертами. И здесь, конечно, повышается роль, скажем так, добросовестности у этих экспертов, которые действительно договорились, действительно отражают в стандартах некий уровень развития техники, некий статус КВО. И у технических специалистов есть такое понятие, как плато продуктивности в развитии любой технологии. И вот в идеале, чтобы этот стандарт появлялся именно тогда, когда продукт вышел на это плато, а не в начале, когда что-то начинает развиваться. И как мы поняли, общаясь с техническими специалистами, это как раз самая большая проблема в сфере ИИ. Никто не знает, вышли мы на плато или мы что-то пытаемся нащупать, какие-то контуры вообще этой технологии, ее практического применения. И поэтому у нас, я думаю, в течение довольно долгого времени будет как раз борьба между идеей, которой я придерживаюсь, о том, что стандарты нужны только как мягкое регулирование. По сути, стандарты нужны только в сфере, например, ответственности, когда отсечение каких-то самых жестких экстерналий. И вот другой идеей – о том, что все-таки мы уже вышли на плато, можно уже вырабатывать некие средние параметры, которым должен соответствовать весь рынок.

Юридическая метавселенная цифровых экосистем – это? Юрист метавселенной: зачем он нужен и как/где им стать?

Такой условный термин, конечно. Дело в том, что под юридическими метавселенными в жаргоне юридическом принято понимать всю связку всех цифровых инноваций, которые сейчас существуют, то есть криптовалюты, NFT, токенизация, искусственный интеллект. Как у нас любят шутить, криптовалюты сидят на искусственном интеллекте и токеном погоняют. Потому что на самом деле все то, что относится к рынку инноваций, там должен юрист работать. Метавселенная действительно новое явление, с которым скоро мы все, наверное, столкнемся в практическом правовом смысле. Определения четкого нет. Считается, что это некая среда цифровая, в которой все участники чувствуют эффект присутствия друг друга. Насколько она будет полем правовых инноваций, и юристы должны этим заниматься – это большой вопрос. У меня нет пока ответа на этот вопрос. Я скорее считаю, что нет. Вот у нас даже ходят слухи о том, что какое-то адвокатское бюро в метавселенной свой кабинет сделала адвокатский. Но деньги-то оно получает не в метавселенной, тратит их не в метавселенной и клиенты у него не там. Я для себя так ответил на этот вопрос, раз уж по-честному, что юристам тогда лучше заниматься метавселенными как явлением, если там будут осуществляться процессы жизнедеятельности нашего организма, если наш процесс жизнедеятельности осуществляется вне метавселенной, то, собственно говоря, пока нам туда лезть особенно не нужно.

А юристы цифровые нужны, конечно же. Но я вот тут не соглашусь со многими моими коллегами, которые разрабатывают магистратуру по цифровому праву, считают, что надо специально учить студента таким технологическим вещам. На практике я очень часто сталкиваюсь с тем, что юристы, которые занимаются цифровым правом, у них главная проблема в том, что они не понимают, что это все-таки что-то прикладное, не хватает базы. Я искренне убежден, что для того, чтобы сделать сделки с криптовалютами, нужно прекрасно разбираться в теории правоотношения из теории субъективных прав в таких конструкциях, как злоупотребление правом, теория сделки, недействительных сделок. А когда ты занимаешься искусственным интеллектом, надо, в общем-то, понимать азы. Причинно-следственной связи, ответственности и так далее. Есть очень важный стереотип, с которым надо бороться, Я так хотел бы ответить, что, если ты не работаешь с цифровым правом, ты работаешь в какой-то новой абсолютно метавселенной области, где знания твои начинаются с чистого листа. Это абсолютно не так. Хороший цифровой юрист появляется только тогда, когда он является прекрасным специалистом в теории права, я абсолютно в этом убежден.

«Законы будущего»: расскажите о правовых, этических и социальных аспектах внедрения искусственного интеллекта?

Вы знаете, когда мы начали заниматься правовым регулированием беспилотного такси, мы столкнулись с аргументом следующего толка. Вы все замечательно придумали, но вы помните, что было, когда вводили систему «Платон» и как бастовали дальнобойщики, какой это был социальный взрыв. А вот то, что вы сейчас предлагаете, приведет к тому, что таксисты, которые работают в Яндекс.Такси, они осадят все министерства и начнется, собственно говоря, революция. Конечно, это было сказано в шутку. Но, допустим, развитие системы искусственного интеллекта, техническое и промышленное внедрение, понятно, лидер Китай – 44%. Если взять данные Ассоциации робототехники европейской, то и сейчас самая главная сфера, где происходит внедрение искусственного интеллекта, это промышленность, промышленные роботы. Так вот, мы явно столкнемся с социальными проблемами. Но я являюсь сторонником той точки зрения, что это не задача разработчика, это не задача конкретной бизнес-идеи, ее реализации. Когда мы говорим о таких социальных последствиях. Это задача государства. То есть, государство, которое придумывает какие-то преференции для развития систем искусственного интеллекта, оно просто должно быть готово к тому, что, возможно, ему придется как социальному государству реагировать на такие последствия. Насколько они в реальной жизни могут произойти – это вопрос другой.

Что касается глобальных вопросов, то я абсолютно убежден, что государство должно отсекать наиболее острые экстерналии, то есть ситуации, когда развитие технологии может причинить вред. То есть, здесь надо развивать деликтное право. Я убежден, что мы столкнемся с очень большой дифференциацией норм деликтного права, например, с развитием положений статьи 1079, например, ГК, если говорить о России, про источник повышенной опасности. Наверняка, статья претерпит изменения. Вообще, если кто помнит, когда только появились идеи о криптовалютах, о блокчейне, долгое время все боролись за принцип технологической нейтральности. А потом появилась идея о том, что государство должно регулировать только когда это еще цифровое переходит в реальный мир. Грубо говоря, совершайте сделки в криптовалюте, где хотите и как хотите, но когда вы налоги начнете платить или когда вы начнете за криптовалюты покупать, например, реальную недвижимость, вот тогда государство сможет каким-то образом залезть в этот цифровой мир, увидеть его отражение в реальной действительности, начать его регулировать. А может быть, кстати, так и надо. Просто проблема в том, что туда, куда залезть не может, оно пытается тоже это регулировать, но только косвенно. Ну, например, пытается ограничить доступ в этот цифровой мир детям. Поэтому, мне кажется, есть несколько трендов. Первый тренд, как я уже сказал, он заключается в том, что государство будет пытаться учитывать социальный контекст. Второй тренд – это мягкое регулирование в сферах, прежде всего, ответственности. И третье – это, наверное, попытка государства ограничения или дифференциации доступа в цифровой мир. Вот три тренда, которые мы наверняка увидим в очень скором времени.