Азарт цифровизаторов и первый закон робототехники
Мы живём в двух мирах – реальном и виртуальном. Онлайн-мир трансграничен, и непонятно, должны ли в нём действовать те же законы, что и в офлайне, или он может существовать по своим правилам, не опираясь на принятые международные и национальные нормы. Есть ли в нём место, например, праву на частную жизнь? О виртуальной (не)прикосновенности поговорили участники Валдайской сессии, которая состоялась 3 июня в рамках ПМЭФ-2021.
Что такое неприкосновенность частной жизни в реальности и цифровой среде, объяснил Михаил Федотов, директор Международного научно-образовательного центра «Кафедра ЮНЕСКО». В офлайн-жизни это традиционное аналоговое право человека, закреплённое в конституциях множества стран. В интернете оно превращается в «цифровое» право личности. Суверенитет личности складывается из её «цифровых» прав.
В киберпространстве любая суверенная личность сталкивается с другими носителями суверенитета: государством и сетью. Соцсеть, например, обладает свойствами, которых нет у государства: трансграничность, анонимность, общедоступность, технологическое единство. И тем не менее, даже будучи в сети, человек всегда остаётся в пределах государственного суверенитета – в силу либо пребывания на территории, либо гражданства. Однако, подчеркнул Федотов, гарантии прав, признанных государством за человеком, могут стать реальностью в онлайне только при условии самообязывания сети, а для этого нужно либо принять глобальное конвенциональное решение, либо законодательно закрепить на национальном уровне правила регулирования соцсетей. Но возможно ли это?
Михаил Федотов: начинать рассуждения о неприкосновенности частной жизни и суверенитете личности в социальных сетях нужно с более общих вопросов. Что такое частная жизнь в контексте обитания человека в киберпространстве? Из чего складывается суверенитет личности в цифровом мире? Может ли социальная сеть обладать чем-то, похожим на суверенитет? Кто кого поборет – кит или слон, если кит – это сеть, а слон – это государство? Об этом пишет Михаил Федотов, руководитель Кафедры ЮНЕСКО НИУ ВШЭ, спикер валдайской сессии «Право на частную жизнь в мире Big Data» в рамках ПМЭФ-2021.
Игорь Ашманов, президент АО «Крибрум», заявил, что не верит ни в какое международное регулирование. Предложения ввести законодательство в сфере даже информационной безопасности торпедируются на протяжении пятнадцати лет. И понятно кем – лидером в этой области являются США, которые никому не собираются уступать своё первенство. Соцсети – рычаг влияния на весь мир, и никто от него не откажется, если только какие-то меры не будут приняты насильно. Поэтому, по мнению Ашманова, бессмысленно рассчитывать на международные договорённости: 365 дней в году ООН «выражает озабоченность» или «глубокую озабоченность» относительно происходящего, в том числе и в этой сфере.
Есть мнение, что соцсети – это новый феодализм, новое государство, что бюджет у них больше, чем у всех стран, входящих в ООН, вместе взятых. Это тоже иллюзорно. Большинство соцсетей – американские, то есть находятся в юрисдикции США, в советах директоров или менеджментах каждой из них обязательно присутствуют «люди из разведки или оборонки».
Итак, в реальной жизни – не только в Америке, но и в России – есть вполне конкретные игроки, которых нужно привести к покорности в виртуальной среде. Зачем? Дело в том, что интернет-среда сейчас не является безопасной, как, например, водопровод, и базовое право человека на безопасность нужно обеспечить. К осознанию этого подтолкнули недавние события: атака в TikTok и YouTube перед 23 января, затем – в TikTok в феврале по поводу дня самоубийств. Это риск для прав людей, прежде всего несовершеннолетних.
Кроме того, есть рынок торговли серыми данными, который не контролируется. Утечка данных и нарушение приватности частной жизни в сети чреваты проблемами в реальной жизни – например, на основе собранных данных вам могут не дать кредит. Все виды данных сводятся и превращаются в коммерческий цифровой профиль человека. И саморегулирования в этой сфере ждать не приходится в первую очередь из-за коммерческого интереса.
Тем не менее – главной угрозой для приватности человека, по мнению Ашманова, является государство. В России азарт цифровизаторов настолько сильный, что они перепрыгивают все барьеры, создавая «законодательные песочницы», и вводят подзаконы, которые игнорируют и положения Конституции, и Федеральный закон №152-ФЗ о персональных данных в РФ. Чиновники относятся к этому просто: «мы с бизнесом договорились – можно делать». Однако стоит спросить общество: а хочет ли оно делиться своими данными?
Директор Ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК) Сергей Плуготаренко выступил в защиту «цифры» и сказал, что призывать сети к порядку, несомненно, можно и нужно, а вот к подчинению и покорности – нет. Потому что неизвестно, каковы будут последствия.
Он напомнил, что до 2012 года интернет-среда развивалась практически независимо. Но Рунет как социальное явление вырос, и стало понятно, что государство не оставит его без внимания. С 2012 года началась эпоха спорадического регулирования, и это был шок для отрасли, которая его, однако, пережила и более того – научилась диалогу.
Потом пришло понимание, что вместе государство и отрасль могут заработать больше денег, потому что, когда действуют законы, всегда проще: если они тебя не убивают, ты подстраиваешься под них и переходишь в «белую» плоскость. Есть одна проблема – это правовой бумеранг, когда пытаются поставить вровень международных и российских игроков. Чаще всего он бьёт по голове именно российских, которые эти законы соблюдают – в отличие от международных, которые их во многом игнорируют.
Тем не менее, возражая на выступление Ашманова, который в международное регулирование «не верит», Плуготаренко отметил, что в условиях трансграничности интернета и глобальной цифровой экономики нам ничего больше не остаётся: либо закрывать границы, либо сотрудничать на этих полях. На что Ашманов ответил вопросом: «Сотрудничать путём замедления, так ведь?».
Быстрицкий: вообще-то Санкт-Петербургский форум – экономический. Но экономика – это люди. А люди живут в коммуникациях. В свою очередь, коммуникации переживают радикальные перемены. И всё то, что люди добывают с помощью экономики, неизбежно отражается в коммуникациях. Потому нам необходимо переосмыслить положение главного субъекта экономики – человека – в новой информационно-коммуникационной среде, в мире больших данных.
Европейский взгляд на проблему больших данных представил Кристофер Герри, директор по изучению России и Восточной Европы, декан Колледжа Святого Антония Оксфордского университета, приглашённый профессор НИУ ВШЭ. Как выяснилось, в Европе тоже не всё гладко: в Общем регламенте защиты персональных данных (GDPR), принятом Евросоюзом, много противоречий. Например, задача Big Data – собрать как можно больше данных и как можно дольше хранить их. Но в принципах GDPR говорится о минимизации и ограниченном сроке хранения. Цель этого хранения и использования вообще не прописана. Говорится о соблюдении конфиденциальности частной жизни и – одновременно – о транспарентности. Как её обеспечить? И главное опять же – никто не спросил, что думают люди о защите своих частных данных.
Игорь Потоцкий, председатель Комитета ТПП РФ по предпринимательству в сфере медиакоммуникаций, генеральный директор «СТП Сэйлз Хаус», философски заметил, что эпоха модерна породила суверенитет личности, а эпоха постмодерна его уничтожает. Углубляется конфликт поколений, происходит разрыв в этических нормах. Интернет-среда, конечно, может перенять элементы законодательства из других сфер, но только отчасти.
С тем, что офлайновое законодательство невозможно полностью перенести в онлайн согласились все выступающие. Нужны новые решения, но проблема в том, что реальный мир не успевает за виртуальным.
Татьяна Матвеева, начальник Управления Президента РФ по развитию информационно-коммуникационных технологий и инфраструктуры связи, сказала, что люди, вероятно, пока не совсем понимают виртуальное пространство, в котором они оказались, и что там действуют другие нормы.
В офлайне мы живём по определённым правилам – у нас есть паспорт, определённый круг общения, честь, достоинство, а в интернете всё анонимно, тебя никто не знает, а значит, пользователь может позволить себе то, чего в реальности он бы делать не стал. Так что с законодательной точки зрения нужно говорить и о деанонимизации персоны в интернете. Сейчас соцсети пытаются делать это сами.
Во всём мире государства начали вводить национальное законодательство, регулирующее поведение в сети в своей стране. И транснациональные компании вынуждены прислушиваться к ним. Эта тенденция позволит услышать в том числе и российское законодательство.
Признав, что отрасль пока не оправдала ожиданий в части саморегулирования, Сергей Плуготаренко заявил, что к диалогу на эту тему она вполне готова. При разработке законодательной базы для «цифры» он предложил повернуться к Востоку и посмотреть на опыт – нет, не Китая, а, например, Южной Кореи, где пользователи довольны цифровой средой. Это важно, потому что страна, которая сможет обеспечить себе цифровой суверенитет, будет великой державой.
Big Data – это, конечно, важно, сказал Игорь Ашманов, но, ограничивая законодательно сбор данных, мы ничего не сможем поделать с другой, гораздо более близкой проблемой: данные о пользователе можно вычислить, даже ничего специально не собирая. Вы вводите запрос в поисковике, и робот по нему уже знает, что вы, например, раковый больной или что вы беременны. По мнению Ашманова, при разработке Цифрового кодекса, которой занимается группа в СПЧ, надо прописать именно способ использования собранных данных. В частности, запретить использовать данные несовершеннолетних и уязвимых категорий граждан. Кроме того, нужно жёстко ограничить искусственный интеллект, который участвует в том числе и в обработке запросов пользователей. Тем более что ИИ уже вышел на новый уровень – начались убийства дронами живых людей, и подобное применение ИИ в отношении человека недопустимо.
«Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред», – процитировал Михаил Федотов первый закон роботехники Айзека Азимова, сформулированный в рассказе «Хоровод» ещё в 1942 году. На что, завершая дискуссию, модератор Андрей Быстрицкий, председатель Совета Фонда клуба «Валдай», сказал, что в первую очередь этот закон роботехники надо вложить в голову разработчика робота.
https://ru.valdaiclub.com/events/posts/articles/azart-tsifrovizatorov-i-pervyy-zakon-robotekhniki/
