России предстоит проделать большой путь для искоренения проблем неравенства и бедности, которые с каждым годом только усугубляются.
Как справиться с социальной напряженностью в мире и обеспечить справедливое перераспределение доходов? Эксперты задаются этим вопросом уже много лет. Для ответа на этот вопрос Всемирный банк на постоянной основе отслеживает уровень бедности (численность населения с доходом менее 1,9 доллара на человека в день) в разных странах. Статистика обнадеживает: уровень бедности за последние 30 лет в мире сократился, в основном благодаря экономическому росту и интеграции развивающихся стран в глобальную экономику — прежде всего, речь идет о таких крупных экономиках, как Индия, Китай, Индонезия.
Как сообщила на Московском финансовом форуме заместитель главного экономиста Всемирного банка Ана Ревенга, в 2013 году количество бедных сократилось на 114 млн человек по сравнению с 2012-м (минус 1,7 п.п.). По сравнению с началом 90-х бедных фиксируется на 1,1 млрд человек меньше, хотя численность населения увеличилась на 1,9 млрд человек.
Участие бедных в благах экономического роста в основном росло, хотя в богатых странах этот рост был ниже, говорит Ревенга. В каждой стране есть 40% самых низкодоходных граждан, и согласно мониторингу за 2008-2023 годы, их доходы выросли в 60 из 83 рассматриваемых стран. Это говорит об улучшении ситуации с распределением ресурсов, говорит Ревенга. В 49 из 83 странах доходы самых бедных 40% населения росли быстрее, чем у остальных 60%. И лишь в 34 странах разрыв в доходах между 60% более состоятельных и 40% бедных граждан вырос.
Всемирный банк также отслеживает уровень неравенства между странами и внутри стран. По словам Аны Ревенги, этот вопрос гораздо сложнее, тем не менее, организация пришла к выводу, что до 1990 года глобальное неравенство постоянно росло, а после начало активно снижаться. Но сокращение происходит в основном за счет снижения неравенства между странами, согласно индексу Джини (статистический показатель неравномерности распределения доходов в обществе), уровень неравенства внутри стран только увеличивается, в том числе и в развитых странах. Именно такие процессы наблюдаются в России.
Российская бедность
Уровень бедности в нашей стране растет и неравенство остается крайне высоким, констатирует директор департамента бюджетной политики в отраслях социальной сферы и науки Минфина Светлана Гашкина. И это несмотря на рост расходов федерального бюджета РФ на социальную политику: с 2008 года они выросли почти в 2,5 раза.
В 2016 году на поддержку населения без учета пенсий было выплачено 1,3 млрд рублей, численность получателей превысила 20 млн человек. Сегодня 7 из 10 человек в стране получают те или иные меры поддержки от государства. В 2018 году расходы на социальную поддержку составят 37% бюджета или 6,3% ВВП.
Однако несмотря на существенный рост объемов помощи и большой охват населения поддержкой, связь между объемами ассигнования и снижением бедности отсутствует, что не может не порождать иждивенческие настроения. «Кроме того, поскольку охват широкий, существенную поддержку не удается оказать тем, кто действительно в ней нуждается, помощь от государства размывается», — уверена Гашкина.
Тенденция последних лет состоит в том, что самый высокий риск бедности наблюдается в семьях с детьми (от двух и более). «В период с 2005 по 2017 годы количество детей в семье стало определяющим фактором в уровне доходов. Это цена нашей социальной политики. Мы всех призываем повышать рождаемость, но политика приводит к тому, что риски бедности с каждым ребенком растут», — говорит руководитель направления ЦСР «Человеческий капитал» Лилия Овчарова.
Хотя доля семейных и материнских пособий в общем объеме социальной помощи в 2015 году составила 28%, львиную долю этих расходов занимают выплаты материнского капитала. В то же время смысл материнского капитала состоит не в борьбе с бедностью, а в стимулировании рождаемости во всех группах населения. Поэтому, несмотря на рост выплат, доля бедных детей среди малоимущего населения не сокращается, а постепенно нарастает и последние три года не опускается ниже 28%.
В стране, как уже не раз говорилось, необходима более точечная настройка соцподдержки, смещение акцентов в пользу помощи действительно нуждающимся – в первую очередь, семьям с детьми. «Сценарий развития социальной политики будет позитивным, если не 7 из 10 будут получать по рублю, а 2 человека получат по 3,5 рубля. Нужно уменьшать количество получателей и делать выплаты более существенными», — говорит Гашкина. Для этого необходимо подготовить нормативную базу: до сох пор в стране понятие нуждаемости и его критерии не закреплены законодательно.
Еще одна проблема состоит в отсутствии единой информационной системы по всем социальным выплатам и пособиям в стране. Это не позволяет формировать полную картину о соцподдержке населения. «У нас плохо налажен обмен данными между ведомствами даже в пределах одного региона, мертвые продолжают получать пособия, а живые их не видят, нам нужно наладить учет и контроль социальных пособий», — выразил мнение директор Научно-исследовательского финансового института (НИФИ) Владимир Назаров.
Его коллега Олеся Феоктистова, руководитель Центра финансов социальной сферы НИФИ, согласна, что организация российской системы соцподдержки остается на архаичном уровне. «В регионах существует порядка 10 поставщиков мер соцзащиты – это и сельхозуправление, и управление занятостью, управление образования и т.д. Для того чтобы получить единую статистику, властям приходится направлять запросы во множество территориальных органов и обрабатывать их вручную», — говорит эксперт.
Кроме того, льготы предоставляются не напрямую получателю, а поставщику услуг — за проезд в транспорте, лекарственное обеспечение, оплату ЖКХ – хотя помощь должны получать сами граждане и распределять ее самостоятельно. Наконец, государство не видит полные доходы семьи, которые формируются из разных источников. Эту систему нужно менять, для чего как раз необходимо создание единого реестра получателей соцподдержки, уверена Феоктистова.
Большие надежды возлагаются на формирующуюся Единую государственную информационную систему социального обеспечения граждан (ЕГИССО), оператором которой выступает ПФР. По замыслу чиновников, речь идет о создании единого информационного пространства социальной сферы, которое объединит ресурсы более десятка федеральных ведомств, а также региональные и муниципальные социальные системы.
По словам Лилии Овчаровой, важно, чтобы эта система взаимодействовала и с данными ФНС, что позволит формировать более точную картину о доходах населения. По ее мнению, если учитывать данные о суммах страховых взносов, то уровень неравенства в доходах населения окажется гораздо более критичным, нежели констатирует Росстат.
Конец эпохи выравнивания
Большой вклад в социальное неравенство вносит неравномерность территориального развития. По словам директора региональной программы Независимого института социальной политики Натальи Зубаревич, благодаря нефтяной ренте, растущее в период экономического взлета региональное неравенство активно сглаживалось политикой выравнивания. Этот процесс активной поддержки отстающих регионов стартовал в середине нулевых, когда началось перераспределение ренты. Зачастую это происходило за счет бюджетного сектора по принципу: чем беднее регион, тем выше показатель занятости в бюджетном секторе.
Россия все это время оставалась чемпионом по выравниванию на постсоветском пространстве: такой картины территориального сглаживания не наблюдалось в получающем ту же нефтяную ренту Казахстане, говорит эксперт. «Но перераспределение ренты несет в себе риски, она может сокращаться. В Казахстане в последние годы на фоне этих событий уже наблюдается рост территориального неравенства, доходы концентрируется в более развитых территориях», — говорит Зубаревич.
По ее словам, и сама практика выравнивания не является идеальной: она снижает стимулы развития для сильных регионов. Существует дилемма – «равенство-эффективность». «Мы должны не выравнивать регионы, а находить оптимум, при котором есть дифференциация, стимулирующая развитие. Поиск этого оптимума – правильная постановка дискуссии, в экономке выравнивание всегда ведет к замедлению экономического роста», — говорит эксперт.
В то же время существует и социальное неравенство регионов по уровню безработицы, которое слабо регулируется выравнивающими методами. Рынки труда четко реагируют на экономические циклы: когда экономика растет, дифференциация регионов по уровню безработицы тоже растет, потому что рабочие места создаются в более конкурентоспособных регионах – туда идет бизнес и на этих территориях сокращается и без того невысокая безработица. В кризис уровень неравенства снижается, и эта картина наблюдается в данный момент.
Что же ждет нашу страну? Рост нефтяной ренты смягчил на десятилетие неравенство регионов, особенно по доходам населения, но этот тренд завершился, уверены эксперты. При сокращении нефтяной ренты рост неравенства регионов по ВРП и уровню доходов возобновился. «Праздник территориального выравнивания в России заканчивается, и мы вернемся в базовый тренд стран догоняющего развития. Хотя показателей 90-х годов нам не достичь, но дифференциация по уровню доходов и ВРП между регионами будет нарастать», — уверена Зубаревич.
http://csr.ru/news/slozhnoe-uravnenie/
