В последние дни президентства Дональда Трампа все внимание в Вашингтоне было приковано к беспрецедентному второму импичменту действующего президента после беспорядков на Капитолийском холме. Никто не заметил, когда 15 января Министерство финансов тихо смягчило санкции в отношении человека, которого оно ранее описывало как наживающегося на “коррупции и неправомерных действиях».”

Имя Дэна Гертлера не является общеизвестным, но вот уже более двух десятилетий он является хранителем минеральных богатств Демократической Республики Конго, крупнейшего в мире производителя кобальта. Металл имеет решающее значение для аккумуляторов, а это означает, что Конго может сыграть ту же роль в эпоху электромобилей, что и Саудовская Аравия в эпоху нефти, что делает г — на Гертлера действительно очень важной фигурой.

Администрации Байдена не потребовалось много времени, чтобы изменить курс и вновь ввести санкции против г-на Гертлера, израильского магната. Она сделала это в марте, заявив, что ослабление санкций против него “несовместимо с сильными внешнеполитическими интересами Америки в борьбе с коррупцией».”

Но фурор вокруг дела Гертлера вывел на свет мир, который обычно скрыт от глаз общественности, мир, где миллиарды долларов ежедневно переходят из рук в руки и решаются судьбы стран и исход войн: мир торговцев сырьевыми товарами.

Мистер Гертлер, несмотря на свое господство в Конго, всего лишь маленький игрок в этом мире. За ним во многих сделках стояла крупнейшая в мире компания по торговле сырьевыми товарами-Glencore. Как и он, «Гленкор» едва ли можно назвать нарицательным. Но это лидер небольшой группы компаний, которые доминируют в мировых поставках нефти, продовольствия и металлов, генерируя огромные богатства для нескольких отдельных лиц и практически не подвергаясь контролю.

Торговцы сырьем поставляют товары первой необходимости, на которые мы все полагаемся. Кофе, который вы выпили сегодня утром, был отправлен товарным трейдером; так же как и кобальт в батарее вашего смартфона; так же как и бензин в вашей машине. Сейчас, когда цены на сырье-от пиломатериалов до меди-поднялись до рекордных высот, товары и люди, которые ими торгуют, занимают в нашей жизни как никогда важное место.

Сырьевые трейдеры заставляют мировую экономику тикать. Но они более значимы, чем это: их господство над мировыми природными ресурсами сделало их королями в таких странах, как Конго, где нефть или металлы являются основным источником богатства. Они финансируют целые страны, которые в противном случае закрыты от финансовых рынков, предоставляя им кредиты под залог будущего товарного производства.

Хотя они и играют важную роль, их на удивление мало. Пять компаний обрабатывают четверть мировой нефти, семь зернотрейдеров поставляют половину продовольствия, и только два торговых дома доминируют на рынках металлов. Только четыре крупнейших сырьевых трейдера ежегодно обрабатывают более 700 миллиардов долларов природных ресурсов — больше, чем общий экспорт Японии.

И все же трейдеры сырьевых товаров остаются в значительной степени неизвестными не только общественности, но и, что еще более тревожно, законодателям и регуляторам. Это должно измениться.

История мистера Гертлера — тому пример. По данным правительства США, он использовал свою дружбу с бывшим президентом Конго Жозефом Кабилой, чтобы выступать в качестве посредника при продаже природных ресурсов страны, покупая шахты у правительства по нокдаун-ценам и продавая их с большой прибылью.)

Но взлет мистера Гертлера был бы невозможен без Glencore: торговый дом сырьевых товаров помог связать его с финансовыми рынками Нью-Йорка и Лондона. Она использовала его в качестве партнера и посредника в Конго, заключив с ним более десятка сделок, благодаря которым он накопил огромные богатства. Министерство юстиции США в настоящее время проводит расследование в отношении компании Glencore, в частности, в связи с ее отношениями с мистером Гертлером. В ответ компания заявила, что “серьезно относится к этике и комплаенсу” и выполняет это требование.

Товарные трейдеры-это возврат к ушедшей эпохе, используя безжалостную смелость и обаяние, чтобы заключать сделки там, где конкуренция не осмеливается наступать. Их стремление идти туда, куда другие инвесторы не пойдут, иногда придает им постимперский вид: они в подавляющем большинстве белые люди, летающие из западных столиц в страны Африки, Ближнего Востока или Латинской Америки, чтобы заключить сделки на природные ресурсы.

Для большинства пиратов-торговцев сырьевыми товарами рвение к бизнес-возможностям распространяется и на зоны военных действий. Ян Тейлор, жизнерадостный и обаятельный бывший исполнительный директор нефтетрейдера Vitol, не думал о том, чтобы лететь в Ливию во время гражданской войны 2011 года, чтобы заключить сделку по поставке топлива на 1 миллиард долларов повстанческим силам. Вмешательство Тейлора помогло изменить баланс сил в войне, и мятежники победили полковника Дж. Муаммар Каддафи.

И все же, несмотря на свою значимость, трейдеры почти не регулируются. Отчасти это объясняется международным размахом их деятельности: каждая страна, где они работают, частично контролирует их бизнес, но никто не регулирует отрасль в целом. Трейдеры также обосновались в юрисдикциях, которые предпочитают не слишком пристально вглядываться в свои сделки: в Швейцарии, например, еще в 2016 году дача взяток иностранным бизнесменам была не только легальной, но и налогооблагаемой .

Политикам в Соединенных Штатах и в других странах давно пора обратить на это внимание. Они ужесточили регулирование банковского сектора после мирового финансового кризиса 2008 года. Теперь, несомненно, настала очередь торговцев сырьевыми товарами. Их грузы нефти, меди и зерна часто переходят из рук в руки в открытом море, вне досягаемости любого национального регулятора. К тому же штаб-квартиры большинства трейдеров находятся за пределами Америки. Но Соединенные Штаты, тем не менее, имеют мощный инструмент для навязывания своей воли промышленности: почти повсеместное использование доллара в торговле сырьевыми товарами.

Новые законы необходимы для того, чтобы дать регуляторам возможность рассматривать не только финансовые рынки, но и торговлю физическими товарами. Нарушения существуют не только на молниеносных рынках товарных фьючерсов и опционов в Чикаго, но и в сделках с танкерами, полными нефти, или грузовиками, загруженными зерном.

Также необходима большая прозрачность. Следует оказать давление на торговые дома, чтобы они раскрывали свои платежи правительствам. Небольшое число компаний, которые являются членами Инициативы прозрачности добывающих отраслей, уже делают это, но только для ограниченного числа стран. Эту практику следует расширить. И Вашингтону следует надавить на Международный валютный фонд и Всемирный банк, чтобы они, спасая сырьевые страны, настаивали на своевременном раскрытии как текущих, так и будущих кредитов трейдеров.

Кроме того, существует долгая история взяточничества и коррупции в сфере торговли сырьевыми товарами. Марк Ричперед смертью в 2013 году признался, что давал взятки, чтобы выиграть бизнес. Но проступок не только в прошлом. Многие из крупнейших трейдеров находятся в центре внимания продолжающихся коррупционных расследований. За последние несколько месяцев Vitol признала, что подкупила чиновников в трех странах Латинской Америки, в некоторых случаях совсем недавно, в июле 2020 года; бывший трейдер Glencore признал себя виновным в манипулировании ключевым ориентиром цен на нефть в Соединенных Штатах; и бывший трейдер Gunvor, нефтяного торгового дома, признался в том, что подкупил чиновников в трех странах Латинской Америки. давал взятки в Эквадоре до 2020 года — и сказал, что его начальство знает об этом.

Необходимо обеспечить соблюдение существующих законов и ужесточить наказания. Наказания за плохое поведение иногда смехотворны. В Швейцарии максимальный штраф в отношении компании, уличенной в подкупе иностранного государственного чиновника, составляет 5 миллионов франков (5,4 миллиона долларов) плюс конфискация прибыли.

В последние месяцы Соединенные Штаты стали самым агрессивным сторожевым псом индустрии торговли сырьевыми товарами. Но единого подхода к регулированию деятельности трейдеров с участием Казначейства и других ведомств по-прежнему не существует. Вместо этого расследование отдельных случаев правонарушений возложено на Министерство юстиции. И даже Соединенные Штаты не всегда заставляли трейдеров платить за свое плохое поведение. Когда в декабре Витол признался во взяточничестве, общая сумма штрафа составила чуть более 160 миллионов долларов. в прошлом году было около 3 миллиардов долларов, по словам людей, знакомых с этим вопросом. Топ-менеджер по торговле сырьевыми товарами не попадал в тюрьму со времен скандалов с Enron и иракской программой «нефть в обмен на продовольствие», которые произошли два десятилетия назад.