Интеллектуальная слежка во время пандемии

Москва в 2021–2023 годах потратит 28,5 млрд рублей на видеонаблюдение за жителями города, заявил 10 ноября замглавы столичного департамента финансов Павел Дитятев. Ранее стало известно о планах мэрии выделить 155 млн рублей на отслеживание перемещений граждан по их смартфонам через Bluetooth и Wi-Fi. А в октябре в жизнь москвичей вернулись QR-коды для посещения общественных мест, получившие немало нареканий во время весенней волны пандемии COVID-19.

Похожие процессы на фоне осеннего всплеска заболеваемости разворачиваются и в других странах. Под видом борьбы с коронавирусом получают развитие самые хитроумные системы слежки и наблюдения. Причем за считанные месяцы нейросетевые алгоритмы поднаторели в распознавании лиц, наполовину закрытых масками: в обучающей выборке сейчас нет недостатка.

По всей видимости, отработанные за время пандемии технологии останутся с нами и после ее окончания. Исследовательская компания TechNavio прогнозирует, что с учетом ковид-фактора мировой рынок видеонаблюдения увеличится к 2024 году на $36 млрд при среднегодовом росте около 12%. По данным Allied Market Research, к 2027 году его объем достигнет $145 млрд.

Тем временем эксперты бьют тревогу: развитие технологий контроля само выходит из-под контроля. Камеры на городских улицах «размножаются» быстрее, чем решаются связанные с ними технические и юридические проблемы. Это грозит ростом недоверия между властью и гражданами, чувствующими беззащитность перед всевидящим оком «Большого брата».

Конец частной жизни

Рейтинги распространенности уличных систем наблюдения стабильно возглавляют азиатские города. Летом этого года портал Comparitech выяснил, что 18 из 20 самых «следящих» городов мира (по количеству камер на душу населения) находятся в Китае – в их «междусобойчик» удалось вклиниться только Лондону (3-е место) и индийскому Хайдарабаду (16-е).

Примерно половина из 770 млн камер видеонаблюдения в мире находятся в Китае, говорится в недавнем отчете IHS Markit. Согласно прогнозу, в следующем году число «неспящих глаз» в КНР может вырасти до 540 млн, а всего на планете – до миллиарда.

Главным драйвером «гонки вооружений» на этом рынке в 2020 году выступает пандемия коронавируса: чтобы пресечь распространение заразы и выявить нарушителей карантина, власти разных стран применили целый арсенал «шпионских» средств. В ход идут данные мобильных телефонов, GPS-трекеров, банковских карт, цифровые пропуска с QR-кодами и многое другое.

Так, в Китае с начала года власти используют беспилотники, выявляющие в толпе людей без защитных масок. В Гонконге население обеспечили передающими геопозицию браслетами. В Сингапуре при помощи Bluetooth фиксировали нахождение человека рядом с носителем коронавируса. В Великобритании и Нидерландах выпустили приложения, которые предупреждают пользователя, если неподалеку от него находится заболевший. В Израиле для отслеживания нарушителей карантина были брошены «антитеррористические технологии» спецслужб. Сотовые операторы в Италии и Испании начали публиковать «тепловые карты» передвижений своих абонентов.

И это малая часть подобных новостей: создан специальный сайт pandemicbigbrother.online, составляющий опись подобных мер по всему миру.

Общественность ожидаемо встретила их в штыки. В результате на вторую волну коронавируса власти отреагировали по-разному. Китай, например, пошел еще дальше: местные власти вместе с ИТ-компаниями разработали систему QR-кодов разного цвета, которые на основе паспортных и медицинских данных определяют «заразность» каждого гражданина и в зависимости от этого позволяют или ограничивают посещения кафе, отелей и даже транспорта.

В США же, напротив, крупные компании, производящие системы распознавания лиц, ограничили сотрудничество с правоохранительными органами. В частности, этим летом Microsoft объявила, что не будет лицензировать подобные технологии для полиции, Amazon объявила годовой мораторий на продажу решений органам правопорядка, а IBM вовсе сообщила о выходе с этого рынка.

Столичный размах

В России новейшие практики слежения концентрируются в Москве. При этом российская столица не входит в число лидеров по плотности систем наблюдения. По данным Comparitech, в ней установлено 15 камер на 1000 жителей (29-е место)  против 119 камер у «чемпиона» рейтинга, китайского Тайюаня.

В то же время Москва опережает многие города по развитости технологии распознавания лиц: более трех тысяч столичных видеокамер получили эту функцию еще в сентябре 2017 года. Для сравнения: Лондон объявил о внедрении интеллектуального распознавания только в январе 2020 года.

Сегодня московская сеть видеонаблюдения включает в себя около 175 тыс. камер, использующих решения компаний VisionLabs и NtechLab. Пандемия способствовала ее ускоренному развертыванию: в марте мэр Москвы Сергей Собянин заявил, что «информационные системы» помогут властям «практически полностью контролировать передвижения граждан». В итоге штрафы за несоблюдение режима самоизоляции получили более 160 тыс. москвичей.

По словам сооснователя NtechLab Александра Кабакова, для интеллектуальных камер не помеха ни время суток, ни погода, ни очки, усы или маски. Система распознавания связывает устройства наблюдения и данные сотовых операторов, а полученные видео и фото аккумулируются в Едином центре хранения и обработки данных (ЕЦХД).

Дальнейшие планы мэрии не менее масштабны. Опубликован тендер на сумму 98 млн рублей по выбору компании, которая займется «работами по модернизации передвижных комплексов фотовидеофиксации нарушений ПДД». Еще на 76 млн рублей закуплено оборудование для наземного транспорта: к концу года почти 2 тыс. видеокамер с функцией распознавания лиц должны заработать в московских электробусах и трамваях. Кроме того, на остановках общественного транспорта предполагается разместить более 200 аппаратно-программных комплексов, которые будут собирать сетевые адреса пользовательских устройств и отслеживать по ним движение пешеходов.

Свою лепту в слежку за россиянами собирается внести и бывший Сбербанк, купивший в конце лета картографический сервис 2ГИС. В «Сбере» разработают сервис геоаналитики, который свяжет данные о транзакциях россиян с местоположением и проанализирует их передвижения и траты. Эту информацию в компании планируют продавать бизнесу и региональным властям.

Шпион, выйди вон

Какова цель высокотехнологичного контроля? Объяснения официальных лиц на этот счет сводятся к популярной формуле «Все ради вашей безопасности». Однако есть и другие мнения.

В начале апреля муниципальные депутаты Москвы обжаловали поправку в столичный КоАП, которая позволяет штрафовать за нарушение карантина и самоизоляции на основе данных камер видеонаблюдения и геолокации. Общественная организация «Роскомсвобода» заявила о незаконности использования Московской административной дорожной инспекцией персональных данных автовладельцев для слежки за соблюдением режима самоизоляции. Правозащитная группа «Агора» подготовила доклад о случаях неправомерного или мошеннического использования данных, полученных системами наблюдения.

Представители российской IT-отрасли также не выказывают восторга по поводу бума «шпионских» технологий. «Некоторые системы не новы, они были использованы еще до COVID-19, – отметил в беседе с «Профилем» глава компании «Облакотека» Максим Захаренко. – Например, камеры фиксации нарушений на дорогах и контроль в зоне турникетов в метро. Но пандемия привела к созданию совершенно новых инструментов: социальный мониторинг, цифровые пропуска, контроль удаленных сотрудников… Не факт, что в обществе есть запрос на обеспечение такого уровня безопасности. К тому же эффективность этих мер в борьбе с инфекцией не доказана».

Имиджевый урон властям нанесли и автоматически выписанные штрафы: в результате ошибочного распознавания уличной камерой, за отсутствие приложения «Социальный мониторинг» или несвоевременное селфи. В Сети обсуждались случаи, как «письма счастья» приходили людям, вовсе не находившимся в Москве. «Тысячи этих штрафов были оспорены через суд, при этом извинения от властей Москвы следовали далеко не всегда», – напоминает Захаренко.

По словам директора Центра сетевых решений «Инфосистемы Джет» Сергея Андронова, внедряемые ИТ-системы оказались технически не готовы. «Постановление о получении пропусков для передвижения по Москве приняли, а об устойчивости платформы «Госуслуги» не подумали. В результате сервис работал крайне медленно или выдавал ошибку 404. Все нужно делать поэтапно», – замечает он. Запрос «Профиля» в мэрию Москвы о том, были ли доработаны сервисы по контролю за распространением коронавируса после многочисленных жалоб, на момент публикации материала остался без ответа.

Впрочем, реакцию общества определяет не только страх получить штраф «на пустом месте». Как считает Марина Пятенок, адвокат Коллегии адвокатов г. Москвы «Корчаго и партнеры», на нее негативно влияет непрозрачность системы наблюдения. Закон не успевает за развитием технологий, констатирует эксперт. «Гражданский кодекс и федеральный закон «О персональных данных» недостаточно детально регламентируют происходящее. В результате в возникающих спорах основным правовым источником являются решения судей, которые чаще всего встают на сторону исполнительной власти. Причина в том, что геоданные собираются обезличенно, а камеры только фиксируют прохожих, без привязки к паспортным данным. Непосредственное «узнавание» лица происходит, только если человек числится в заболевших, прибывших из-за границы или в нарушителях, но таких лиц в текущих условиях государство имеет право искать и распознавать. К тому же статья 152.1 ГК РФ предусматривает, что согласие гражданина на съемку в публичных местах не требуется. И все же ситуация с умными камерами более сложная, поскольку речь идет не просто о фото, а о биометрических данных, которые формируют «цифровой аватар» человека», – говорит Пятенок.

Опрошенные IT-эксперты согласны с тем, что в России назрел вопрос пересмотра законодательства по охране персональных данных. «Когда я передаю кому-то свой паспорт, то оставляю письменное подтверждение вверения своего документа другому человеку или ведомству, – объясняет Сергей Андронов. – При этом, когда в метро я прохожу через камеры распознавания лиц, я ничего не подписываю и не даю на это согласия. Как власти распоряжаются моими биометрическими данными, где их хранят? Не знаю».

Осторожно, вас снимают!

Видеокамеры для наблюдения за уличным движением впервые были использованы в ФРГ в 1959 году. Спустя 10 лет полиция штата Нью-Йорк получила круглосуточный доступ к изображениям с уличных камер. С изобретением видеомагнитофона в начале 1970-х камеры получили массовое распространение, а в 1990-х стало возможным объединение видеосигналов в единую систему для централизованного наблюдения за крупными объектами.

Первая IP-камера с доступом в интернет была выпущена в 1996 году. До начала 2000-х камеры использовались для контроля транспорта, охраны ценностей и поимки преступников. Однако после событий 11 сентября 2001 года в пользу «механических глаз» появился еще один аргумент – борьба с терроризмом.

В 2010-х арсенал инструментов для наблюдения пополнился технологией машинного зрения. В марте 2017 года разработчики из Гонконга написали программу для определения личности по движениям губ. Несколько месяцев спустя для решения проблемы «закрытого лица» американские ученые разработали технологию идентификации по отдельным чертам – глазам, носу или рту. А китайские специалисты научили камеры распознавать человека по походке за долю секунды. Тогда и стали возникать вопросы: «умные» алгоритмы и автоматизация контроля, конечно, упростили работу служб и спасателей, но при этом поставили под угрозу приватность граждан.

Одновременно исследовательский центр RAND Corporation заявил, что до роли профессиональных шпионов «доросли» не только камеры – другие современные устройства вроде смартфонов и умных часов начали активно накапливать информацию о владельце. В отдельных случаях они даже используются в качестве полноценных «свидетелей» преступлений.

Как показывают развивающиеся ныне проекты, будущее – за объединением данных из разных источников: видеокамеры, геотегинг, банковские операции, покупки в приложениях, лайки в соцсетях и так далее. Тот, кто сможет связать их воедино, узнает о нас практически всё.

Пандемия COVID-19 подстегнула спрос на интеллектуальную слежку за гражданами