Михаил Карпов.
Это самое опасное, что сейчас существует в России
В Государственной Думе в понедельник, 14 октября, прошли парламентские слушания об угрозах даркнета. Поводом стала публикация спецпроекта «Ленты.ру» «Россия под наркотиками», который рассказывает о войне крупнейших наркоплощадок RAMP и Hydra, объемах наркотического рынка в даркнете и масштабах потребления запрещенных веществ в России. Главный редактор «Ленты.ру» Владимир Тодоров, депутаты и эксперты убедились, как легко купить наркотики на «Белорусской», поспорили о Гуфе и порассуждали о том, почему на встречу не пришел ни один представитель МВД. Главное — в материале «Ленты.ру».
***
Владимир Тодоров, главный редактор «Ленты.ру» (здесь и далее расшифровка приводится с сокращениями):
Тема эта родилась в «темной» сети, но сейчас становится очевидной для всех, как и угроза, которую представляют отдельные ее сервисы и ресурсы. Россия, наверное, является мировым лидером по продаже и производству наркотиков, которые распространяются с помощью закладок. Мы следим за этой темой несколько лет и опубликовали два журналистских расследования.
В 2017 году мы исследовали одну из крупнейших на тот момент площадок в мире, которая называлась Russian Anonymous Marketplace (или RAMP). Тогда там было 295 тысяч активных пользователей, которые делали в среднем минимум одну покупку в месяц. Годовой оборот этой площадки составлял 24 миллиарда рублей.
После этого случились различные перипетии на мировом и российском наркорынке, в том числе известные события в Санкт-Петербурге, в ходе которых были арестованы крупнейшие таможенные брокеры, которые впоследствии получили свои тюремные сроки. В итоге произошла переориентация российского рынка наркотиков на внутреннее потребление, а самое главное — на внутреннее производство. Люди, которые контролировали поставки и растаможку разных товаров на территории России, скорее всего, напрямую не были связаны с наркоторговлей, но все равно многое зависело от устоявшихся коридоров поставок нелегальных веществ. Поэтому когда таможенный режим поменялся, коридоры, естественно, исчезли, наркодилеры запаниковали, но очень быстро пришли к тому, что лучше не ввозить, рискуя, большой объем товара с помощью налаженных связей, а производить его внутри страны с помощью прекурсоров из Китая.
В результате на российском рынке состоялась крупнейшая в мире война между двумя площадками. Первой был RAMP, о котором мы писали, вторая площадка — это Hydra, которая влилась в альянс старейших ресурсов не только в российском даркнете, но и в открытом интернете. Война эта шла около года и закончилась победой Hydra, которая оказалась гораздо мощнее своего конкурента.
В ходе нашего расследования мы пришли к выводу, что каждый день у нас закладывается наркотиков на 227 миллионов рублей (около шести миллиардов рублей в месяц и почти один миллиард долларов в год). Невозможно посчитать оптовые поставки, очень тяжело посчитать производство. Но просто нужно посмотреть, как производство и продажи распределены по всей России, и понять, что практически каждый город в нашей стране с населением больше 10 тысяч человек задействован в системе Hydra.
Можно сказать, что Hydra в целом и ее гигантские расходы на рекламу и маркетинг породили некую молодежную субкультуру, которая и раньше была к наркотикам достаточно восприимчивой и не видела в последние годы в них ничего плохого и страшного, со своими мемами, шутками и ключевыми местами, куда ходят, чтобы хорошо провести время. Молодежный досуг меняется во многом в сторону наркотиков.
Чтобы не быть голословными, давайте посмотрим, как это выглядит [демонстрирует магазин системы Hydra на экране ноутбука].
Реплика из зала:
Да, в Госдуме такое нечасто…
Владимир Тодоров:
Вот, у нас есть замечательный ресурс, на котором вы, в принципе, можете выбрать абсолютно любую категорию наркотиков. Например, начнем с марихуаны. Вы можете видеть, что в правом верхнем углу расположена корзина для покупок. На площадке есть встроенный обменник биткоинов. Вы можете легко зайти сюда, предварительно купив фейковую сим-карту в метро, и закинуть бабосы через QIWI-терминал. Как видите, перед нами очень дружественный для пользователя интерфейс…
Борис Чернышов, депутат Госдумы, модератор дискуссии:
Целая презентация. Рекламные возможности!
Владимир Тодоров:
На самом деле преследуется совершенно другая цель. Мы хотели продемонстрировать, как это выглядит. Обычно мы все это видим на скриншотах, но практически никогда напрямую не соприкасаемся с этим, не знаем, как это выглядит.
Чтобы вы понимали, в белом углу у нас — меню, в котором мы можем выбрать вид закладки. «Магнит» — намагниченная, «прикоп» — чтобы вам закопали тайник. Можно выбрать любую станцию метро, которые служат основным ориентиром. И вот мы видим, что на «Белорусской» прямо сейчас можно взять пять граммов сорта «Белая вдова» или два грамма ЛСД-25. Есть описание позиции и доступные закладки в разных районах Москвы.
Если открыть меню слева…
Борис Чернышов:
Владимир Леонидович, для нас, депутатов Госдумы, это очень важная тема. У нас 225 одномандатников, давайте выберем любой одномандатный округ города Москвы… «Пражская», например!
Реплика из зала:
Появляется заставка: «Депутатам Госдумы не продаем!»
Борис Чернышов:
Мы и не покупаем…
Владимир Тодоров:
У нас какие-то проблемы с браузером, поэтому давайте двигаться дальше. Но ссылка и логин-пароль от пустого аккаунта — специально для вас. Если вам интересно, что есть на «Пражской», — пожалуйста.
Реплика из зала:
А напишут потом, что депутаты ищут закладки!
Владимир Тодоров:
Проблема заключается в легкодоступности. Если раньше для того, чтобы достать наркотики, надо было совершить ряд не очень приятных действий — общаться с криминалом, рискуя быть пойманным, — то сейчас это не только крайне просто с точки зрения доступа, но и очень легко с финансовой и технологической точки зрения.
Последнее, что хотелось бы отметить: Hydra — это не только площадка для продажи наркотиков, это целая экосистема, в которой очень просто сменяются переменные. В виде этих переменных выступают люди, которые потом сидят по 228-й статье. Hydra — это замкнутая экосистема, позволяющая производить, продавать и выводить деньги. По факту никакие сторонние сервисы, люди и организации не нужны.
Самое опасное, наверное, — это не только вовлечение в покупку наркотиков. Это вовлечение в их продажу, распространение и, самое главное, производство. Потому что для очень многих регионов России, где средний уровень зарплаты низок, «Гидру» люди воспринимают как социальный лифт. Им кажется, что за несколько лет они смогут подняться от кладмена (человека, который делает закладки наркотиков, — прим. «Ленты.ру») до владельца магазина, зарабатывать по несколько миллионов рублей в месяц и жить счастливо. Этот миф, пожалуй, — самое опасное, что сейчас существует в России.
Виктор Зубарев, депутат Госдумы:
Я работаю депутатом с 1996 года, мы сталкивались с реабилитационными центрами, с союзами, с проблемой наркотиков, со всем остальным…А вот это — вызов совершенно новый, неизведанный.
Я сразу хочу обратиться к Национальному антинаркотическому союзу и предлагаю на базе Международной антинаркотической федерации, созданной по инициативе России, разработать международную программу в формате молодежного движения. Такую платформу, противодействующую той платформе, которую Hydra создали.
Тут, наверное, нужно предложить комплекс мер — и после нашего круглого стола, и с выходом на парламентские слушания. А я здесь заинтересован послушать, поскольку тут присутствует молодежь, какие мы с вами шаги предпримем. Конечно же, и на уровне государства, на уровне исполнительной власти мы все это будем делать. Но остановить процесс необходимо сейчас. Пусть будут возникать, пусть будут пробовать, но мы их должны, наверное, выявлять не через «Ленту.ру», а через спецслужбы, специальные органы, которые должны следить за такими платформами.
Алена Сивкова, главный редактор Daily Storm:
Я буду говорить совсем другие вещи, потому что журналисты, в отличие от законодателей и общественников, не знали, что такое даркнет. Хочу сказать большое спасибо «Ленте.ру» — это, конечно, потрясающий проект, мы его смотрели и читали всей редакцией.
Помимо того что существует даркнет, существует большое количество закладок… Я девушка, я пыталась зайти в TOR, когда мы сидели и ржали насчет того, что там можно купить все что угодно, — у меня не получилось. Просто так не зайдешь — попробуйте. Но если я захочу что-то найти — я знаю, у кого попросить, и я найду и достану эти закладки.
Очень часто такие дискуссии сводятся к тому, что надо заблокировать TOR, даркнет. Я скажу, что есть одна страна — Эфиопия, и там даркнет не работает потому, что власти отрубили полностью весь интернет. Это нереально сделать, как бы мы ни хотели. Был RAMP, теперь Hydra. Мы закроем Hydra — появится что-то еще. Это большое чудовище, с которым бороться невозможно.
Но самое основное по поводу закладок — не надо подменять работу родителей и воспитательных органов работой полиции. Мы должны сделать так, чтобы людям было неинтересно заходить в даркнет. Нужно показывать видео с наркоманами — как это плохо. Чтобы дети, когда росли, видели: я не буду это употреблять, потому что будет плохо.
Я вижу это своими глазами — как люди в Гольяново, где я живу, копают закладки, как собаки, я смотрю на них и смеюсь. В Америке интерес к Hydra пропал, но это потому, что Америка пропагандирует ЗОЖ. Это же классно, когда говорят: ребята, давайте заниматься ЗОЖ, это надо сделать модным трендом.
Александр Чернышов, Роскомнадзор:
Да, я полностью согласен, главное только, чтобы спортплощадки не стали теми местами, где будут прятать закладки.
Александр Малькевич, председатель комиссии Общественной палаты РФ по развитию информационного сообщества, СМИ и массовых коммуникаций:
Честно говоря, про Эфиопию вопрос спорный, я там был, и интернет там работает. Если его и заблокировали, то там мир и спокойствие, и премьер-министр стал лауреатом Нобелевской премии. А что касается США, там не мода на ЗОЖ, а максимальная либерализация законодательства в большинстве штатов в плане каннабиса. Я не уверен, что мы к этому готовы.
Что касается социальной рекламы, я эту инициативу всемерно поддерживаю, и мне кажется, что Госдума могла бы выступить в качестве законодательного инициатора. У нас огромное количество денег на социальную рекламу, социальные проекты уходят в никуда, на мероприятия ради галочки. Такой шок-контент, который помог бы вправить сознание ребятам, не производится. Проводятся круглые столы, пошла мода на молодежные медиафорумы… Ну, понятно, для чего это делается. А надо бы заставить по линии Роспечати, Росмолодежи, чтобы была определенная номинация на производство социальной рекламы, которая нужна и востребована сейчас.
Если говорить о запретительных — не запретительных мерах, есть два момента, которые под силу нашему государству. Во-первых, запретить продавать симки без документов. Владимир говорил, что можно взять симку в переходе и пойти реализовывать какие-то свои преступные желания. Во многих государствах это работает, что мешает нам это сделать — непонятно. Во-вторых, большое количество подразделений полиции, особенно за пределами Садового кольца, не готово не только к борьбе с даркнетом, но даже и со «светлым нетом». Надо инициировать проверку, насколько вообще региональные отделения полиции готовы к мониторингу и участию в таких процессах. Какие-то краткосрочные обучающие курсы не помешают.
Игорь Кастюкевич, руководитель «Молодежки ОНФ»:
Первое, что врезалось тут в слух, — два слова: молодежь и Hydra. Я могу сказать, что я готовился к этой встрече, посмотрел материал «Ленты.ру». Интересно, класс. Спор хозяйствующих субъектов, на мой взгляд, извините.
Все же я попросил коллег из «Молодежки ОНФ», которые достаточно много находятся в интернете, дать инфосправку о даркнете [по бумажке зачитывает объяснение сути даркнета, TOR, обращает внимание на то, что его могут использовать террористы, экстремисты и хакеры; окончательный вывод — «системы противодействия нет»]. Друзья, а мы только о Hydra говорим! Я предлагаю прежде всего пригласить на будущее совещание всех специалистов по экстремизму, терроризму и промышленному шпионажу.
По поводу наркотиков: нужна официальная статистика, а не опросы в соцсетях. Хотелось бы, чтобы были профессиональные цифры.
Владимир Тодоров:
По поводу официальных цифр есть большая проблема. Официальная статистика по наркозависимым в России сейчас собирается только среди людей, вставших на учет. В разное время в Минздраве помощники главного нарколога России объясняли мне кулуарно, что люди, встающие на учет, — скорее всего те, кого привели родственники и сказали: «Мы не знаем, что с ними еще делать, пожалуйста, поставьте их на учет, и будем лечить».
У нас в России сейчас есть огромное явление, которое называется «социальная наркомания» — когда люди собираются и принимают наркотики рекреационно. При этом статистики нет в России никакой, и она никоим образом не собирается, во многом из-за запретительной политики. Ни один человек в опросе не признается, что когда-либо что-то пробовал, даже если это опрос условно-сетевой, потому что у него подсознательно возникает мысль, что ему за это что-то будет.
А что касается региональных отделений полиции, сотрудники патрульно-постовой службы абсолютно в курсе, что такое закладки, и делают на них так называемые «палки»: дежурят у популярных мест закладывания, берут в оборот людей, которые закладки поднимают, отнимают у них аккаунт Hydra и сажают этого человека, а потом пытаются найти закладчика. Если они нашли закладчика — вообще идеально. Он раскладывает под их надзором закладки, а потом полицейские «собирают» десять человек, которые их подняли, и сажают людей организованной группой по предварительному сговору. Вопрос, который стоит задать правоохранительным органам, — о том, что стоит как минимум пересмотреть «палочную» систему по наркотическим веществам в сторону снижения общей статистики употребления.
Артем Кирьянов, первый заместитель председателя комиссии Общественной палаты России по общественному контролю и взаимодействию с общественными советами:
Мы много говорим по разным поводам о здоровом образе жизни, о запрете курения, того, сего, об уменьшении продажи алкогольной продукции. С одной стороны, это правильно, но с другой стороны, запрещая покупку алкоголя до 21 года, надо понимать, что мы подталкиваем взрослых людей к употреблению нелегальной марихуаны. Нужно понимать, что это комплексная социальная проблема.
Считаю, что ликвидация ФСКН была поспешным и необдуманным решением. То, что мы видим в управлении по борьбе с наркотиками МВД, не может устраивать ни по каким параметрам. Для того чтобы бороться с наркотиками на территории большой страны, необходимо заниматься не оперативно-разыскной деятельностью, не ловить закладчиков. Считаю, что нужно воссоздать специальную службу по борьбе с оборотом наркотиков, причем не только воссоздать, но и наделить более широкими полномочиями.
Дмитрий Буянов, представитель компании GROUP-IB:
Послушал я, значит, выступление… Слава богу, волос немного, поэтому дыбом не встали. Есть моменты, на которые я хотел бы обратить внимание.
Во-первых, низкий поклон «Ленте.ру». Классное, прямо крутое расследование. Не согласен во многих местах, касающихся логистики. Вопрос наркотиков ушел с повестки. У нас все хорошо! Включаем телевизор: Украина, США, Россия — Шотландия 4:0, Христос воскрес, Украина, Россия, США. Все! Этого [наркотиков] нет. У нас нет проблемы.
И когда я слышу, что в октябре 2019 года — сейчас цитирую: «этот новый вызов, для меня неведомый» — в октябре 2019 года, в Госдуме! Неведомый вызов, что миллионы активных потребителей в «Гидре», неведомый вызов, что шесть-семь миллионов наркопотребителей в России, — я тогда начинаю понимать, что действительно наркополитика государства строится как-то не так.
Наверное, не все здесь помнят, хотя должны бы, по идее, что у нас есть программа, принятая в 2014 году, постановление правительства «О противодействии незаконному обороту наркотиков». Там есть три основных кита. <…> Борьба с потреблением, борьба с производством и распространением и международное сотрудничество.
Давайте посмотрим по всем этим трем китам. Борьба с предложением — Hydra есть, борьба проиграна. Борьба с потреблением, со спросом — как она сейчас ведется, мы уже слышали, понятно. Международное сотрудничество на какой находится стадии? Мы в изоляции. Кто в этом виноват, давайте не будем здесь обсуждать, хотя есть разные точки зрения. С нами не общаются правоохранительные органы, мои коллеги из Европы, Латинской Америки, Центральной Азии. В первую очередь — европейцы и американцы. Есть определенный запрет на общение с российскими правоохранительными органами. <…> Россия сама себя ставит в рамки изоляции. Мы не протестуем, мы это поощряем, Крым наш, очень круто. Но от этого страдает наш с вами гражданин, наше общество. Эти препоны приводят только к тому, что Hydra растет.
У нас опер боится написать запрос иностранному партнеру — он получит по шапке. Мы сейчас работаем все, чтобы наши коллеги из полиции не могли работать таким образом, чтобы достигать результатов. Есть здесь хоть один коллега из МВД? Вот!
Тема антинаркотическая ушла с повестки — это касается и государственных органов. Это неинтересно, на этом не заработаешь политический капитал. Это реально тот, простите, геморрой, который есть, но если его не замечать — наверное, как-нибудь пройдет.
Если сделать хорошую правоохранительную российскую big data, то она даст результат. Как ловятся преступники? Они ловятся на ошибках, на любой ошибке, на маленьких ошибках: VPN забыл включить, пиццу себе заказывал. Если ретроспективу этих ошибок организовать, ее хранение в каком-то одном месте — это даст результат.
Говорят, что государственная политика не продумана. Я с этим не согласен. Я уверен, что в этом здании есть люди, которые понимают эту политику. Если меня с этим человеком познакомят — я ему готов поляну накрыть. Расскажите мне про эту политику. Ну очень интересно.
У Российской Федерации есть колоссальный, мощный стратегический партнер — Китайская Народная Республика. Здесь прозвучало, что основной двигатель Гидры, Ramp’а — это наркотики и перекурсоры, которые производятся в Китае. Наш с вами восточный сосед забрасывает мою родину наркотиками. Он это делает на протяжении многих и многих лет. Мы с ним дружим. У нас дружат президенты, у нас, наверное, дружат народы, мы видим очень много китайских туристов в любом городе — Москве, Питере. Коллеги, давайте себе отдадим отчет, что все то, чем травится наша молодежь, изначально производилось там. Hydra, которая у нас есть, — это попустительство в наших внешнеполитических отношениях в те годы.
Урван Парфентьев, Центр безопасного Интернета:
Интернет как таковой — это Москва, а даркнет — это Хитровка второй половины XIX века. Там свои законы, там законы Российский империи, в общем-то, не действовали, полиция туда не совалась. Человеку обычному там, собственно говоря, нечего было делать, там его на запчасти разберут — ну, примерно за 20 минут. Проблема в том, что если туда заходит обычный человек, так называемая простодушная интеллигенция, которая хочет, например, поругать режим, — вот именно им нужно объяснять, что это опасно.
Дмитрий Шатунов, молодежный парламент при Госдуме:
Очень важна тема пропаганды. Когда я захожу в YouTube и смотрю интервью с Гуфом, который говорит: да, я *немного употребляю* каждый день, я выпиваю, полечусь немножко, говорит, вроде все у меня успешно, сорокет мне исполнился, еще не умер… Человек *немного употребляет* каждый день — и в этом нет ничего плохого. Эти вещи нужно выявлять и привлекать как минимум к административной ответственности за пропаганду наркотических средств. Возможно, вам, «Ленте», другим журналистам [стоит заняться выявлением таких случаев]?
Дмитрий Буянов:
Оштрафовав Гуфа, вы создадите ему такой приток лояльных слушателей…
Владимир Тодоров:
Штрафовать любого человека, который упоминает любые наркотики в позитивном ключе, — это практика крайне опасная и порочная. Это создание пресловутого эффекта Стрейзанд и, наоборот, откатывание назад. Тем самым государство будет еще больше ассоциироваться с запретительными мерами и привлечет еще больше внимания к тем персонам, которых оштрафовали, и еще больше молодежь будет уверяться в том, что нынешние кумиры не только позитивно относятся к наркотикам, но и противостоят государственной машине.
https://lenta.ru/articles/2019/10/15/gdarcknet/
