Программа дерадикализации французской молодежи, принятая в мае прошлого года с подачи тогдашнего премьера Мануэля Вальса, полностью провалилась. Такой вывод содержится в докладе двух депутатов верхней палаты парламента Франции — Эстер Бенбасса и Катрин Троендле. Документ под названием «Дезиндоктринация и социальная реинтеграция джихадистов во Франции и Европе» подверг уничтожающей критике действия властей, которые не только не справились с поставленной задачей, но и во многом дискредитировали саму идею создания центров дерадикализации. Как получилось, что программа, на которую выделили десятки миллионов евро, дала столь плачевный результат, разбиралась «Лента.ру».
Ты помнишь, как все начиналось
В мае прошлого года Мануэль Вальс с большой помпой презентовал правительственный план дерадикализации имеющих французский паспорт потенциальных джихадистов. Эта программа стоимостью 40 миллионов евро предусматривала создание в различных регионах страны 13 центров перевоспитания. Каждый должен был принять 25 человек в возрасте от 18 до 30 лет, которым в течение 10 месяцев предстояло посещать уроки патриотизма, самоанализа, обществоведения, профориентации и трудового воспитания. Обязательный ритуал — утреннее построение и подъем флага Франции; все воспитанники должны носить специальную форму.
Во Франции насчитывается примерно девять тысяч человек, попавших в поле зрения спецслужб из-за радикальности взглядов, но пока еще не совершивших преступлений на этой почве. Предполагалось, что более 3,5 тысячи из числа этих потенциальных радикалов пройдут через программу перевоспитания.
Мануэль Вальс
Мануэль Вальс
Фото: Michel Euler / AP
По словам Вальса, половина центров должна была принимать молодых людей, которых по решению суда нельзя поместить под стражу по конкретной уголовной статье. «Борьба с джихадизмом, без сомнения, является самым большим вызовом для нашего поколения», — патетически подытожил свою презентацию Вальс.
Первые проблемы
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ
12:31 12 января 2015
Пятничная молитва мусульман в Берлине
Рядом, но не вместе
Мусульмане в Европе все больше обособляются
Инициатива властей изначально вызвала неоднозначную реакцию в обществе. Так, политолог Асием эль-Дифрауи предрек, что эти центры превратятся в «джихадистские академии» и будут содействовать распространению исламистских идей, подобно тому, как это происходит во французских тюрьмах: «Некоторые радикалы — настоящие мастера мимикрии. Достаточно там появиться одному такому лидеру, и вся группа попадет под его влияние».
«Кого-то можно дерадикализировать, но не всех. Убежденных джихадистов — точно нельзя. Единственный способ обезопасить от них общество — отправить их в тюрьму», — заявил, в свою очередь, социолог Фархад Косрохавар.
Но эти мнения во внимание приняты не были, как и протесты жителей местечка Бомон-ан-Вероне, где находится поместье и замок Понтурни. Именно там на базе уже существовавшего приюта для детей, оставшихся без попечения взрослых (в том числе и детей-мигрантов, прибывших в страну без родителей), в сентябре прошлого года был открыт первый центр дерадикализации. Разумеется, перспектива соседства с потенциальными джихадистами у местного населения восторгов не вызвала.
Это полный провал
Спустя пять месяцев после запуска проекта в Понтурни приехали сенаторы Эстер Бенбасса и Катрин Троендле. В ходе инспекции они выяснили, что за все время интерес к программе проявили лишь 59 человек, из которых специальную анкету заполнили 17, а непосредственно в центр приехали 9. При этом к моменту визита сенаторов в центре находился всего один перевоспитывающийся гражданин.
Тем не менее штат центра был полностью укомплектован. Зарплату там исправно получали 27 человек, в том числе пять психологов, один психиатр и девять преподавателей. Бюджету страны их содержание стоило 2,5 миллиона евро в год.
Согласно отчету парламентариев, деятельность Понтурни оказалась полной профанацией. Один из воспитанников, 24-летний Мустафа, попал в программу после того, как был задержан полицией из-за его причастности (по версии следователей) к терактам в Париже в ноябре 2015-го. Из центра он сбежал и повторно был арестован 20 января 2017 года во время антитеррористической операции в окрестностях Страсбурга. В итоге Мустафа получил реальный тюремный срок за попытку уехать в Сирию, чтобы присоединиться к боевикам террористической группировки «Исламское государство» (ИГ, запрещена в России).
Фото: Thibault Camus / AP
Другая участница исправительно-воспитательного процесса к исламу вообще не имела отношения. 24-летняя Сабрина попала в центр и прожила там пару месяцев, потому что ждала ребенка и хотела отдохнуть от домашней рутины. «Я никогда не была религиозна. Мои родители, хоть и считают себя католиками, в церковь ходят от случая к случаю, вот и вся история», — призналась женщина. Она рассказал, что ее ухажер, исповедующий ислам, настаивал, чтобы она носила хиджаб, но она никогда этого не делала. Сабрина полагает, что руководству центра нужны были цифры и показатели для отчетности, поэтому ее приняли в программу. В то же время молодая женщина пожаловалась, что пребывание в центре было сущим кошмаром: «Я до сих пор плачу каждую ночь, не могу найти себе места. Они [сотрудники центра] относились ко мне как к преступнице».
Узнав о реальном положении дел в центре дерадикализации из парламентского отчета, глава сенатского комитета по законодательству Филипп Бас констатировал: «Это полный провал, все нужно пересматривать и перестраивать».
Бизнес на джихадистах
Строго говоря, государственная программа дерадикализации во Франции была запущена не в прошлом году, а в 2014-м. Только тогда власти финансировали частные организации, занятые перевоспитанием потенциальных джихадистов. Первой и самой известной из них стал центр Maison de la prévention et de la famille («Дом профилактики и семьи») под руководством Сони Имлул. Центр при поддержке государства должен был оказывать помощь родителям, опасавшимся, что их дети станут джихадистами, и подросткам — потенциальным радикалам. На выделенные средства мадам Имлул сняла офис в одном из пригородов Парижа и запустила телефонную горячую линию.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ
00:21 29 июля 2016
Французские жандармы обыскивают мигрантов возле Дюнкерка
«Нельзя разделять проблемы миграции и терроризма»
Французский эксперт о том, почему Европе не удается противостоять экстремистам
13 марта мадам Имлул предстала перед окружным судом французской столицы по обвинению в растратах, хищении государственных субсидий (она перевела на личные счета 60 тысяч бюджетных евро) и невыплате вознаграждений сотрудникам. Одним из истцов выступил волонтер Жульен Риваль, который указал на фальсификации в отчетах «Дома». Согласно одному из этих документов, организации якобы удалось предотвратить присоединение к ИГ 30 потенциальных боевиков, однако Риваль уверен, что их число сильно завышено.
Если Имлул признают виновной, ей грозит до 10 лет тюрьмы и миллион евро штрафа. Как заявил в связи с этим один из критиков правительственных усилий, этот судебный процесс лишь дополняет картину беспомощности властей в сфере дерадикализации отдельных групп населения.
Фото: Claude Paris / AP
Те же грабли
Сенатор Эстер Бенбасса признала, что программа по дерадикализации «разрабатывалась в панике, и паника руководила действиями правительства». Властям, по ее словам, после серии терактов (в Париже и Ницце) нужно было срочно предъявить обществу хоть какой-нибудь план действий, чтобы успокоить граждан.
Тем не менее парламентарий считает, что нельзя оставлять попыток вернуть молодых людей к нормальной жизни. «Если мы не признаем, что нужно социализировать этих кандидатов в джихадизм, что нужно вовлечь их в общество, дать им специальность, обеспечить индивидуальный мониторинг, то мы ничего не добьемся», — считает сенатор. По ее словам, для этого понадобится помощь семьи, имамов, полицейских, педагогов, психологов, руководителей предприятий — всех, кто может внести свой вклад.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ
08:27 14 января 2015
Долгая дорога к джихаду
Как европейцы пополняют ряды боевиков-исламистов
Как и в мае прошлого года, уверенность в возможности «перековки» исламистов разделяют далеко не все. Журналист Давид Томсон, выпустивший книгу под названием «Возвращенцы: они отправились на джихад и вернулись во Францию», считает, что никто не знает, как взяться за эту проблему: «Людей встречают как анонимных алкоголиков, как будто у них психическая патология, в то время как мы имеем дело с теми, у кого есть четкие политические и религиозные убеждения».
Таким образом, ситуация вернулась, что называется, на круги своя. Как и год назад, в стране нет реально работающей программы по дерадикализации исламистов, необходимость которой признают практически все. И, как и год назад, продолжается дискуссия о том, как решить существующую проблему и ликвидировать потенциальную угрозу.
Михаил Куракин
