Остров Бастой: норвежская тюрьма для особо опасных преступников и мечта каждого заключенного

Норвегия всегда была известна своей поистине гуманной пенитенциарной системой, поэтому самое желанное место, куда мечтают попасть все заключенные, — это норвежский остров Бастой. Именно там расположена, пожалуй, самая райская твердыня порядка среди всех существующих ныне тюрем. Расположенный всего в часе езды от Осло остров Бастой представляет собой живописное место, куда можно добраться лишь на водном транспорте. Там есть несколько пляжей, оборудованные теннисные площадки и даже сауна. В тюрьме на этом острове собраны убийцы, насильники, наркодилеры и мошенники. Но среди норвежских заключенных существует очередь, чтобы попасть на Бастой. Здесь их «ресоциализируют» с помощью работы в лесу, на огороде и с домашними животными. Тюрьма в Бастое — еще и первое в мире «органическое заведение». Министерство юстиции Норвегии в 2009 году окончило 10-летний эксперимент по «вольному содержанию» заключенных в тюрьме на острове Бастой. Опыт был признан удачным, и теперь такие заведения могут появиться и в других частях страны. Вместо того чтобы находиться за решеткой, 115 заключенных этой удивительной тюрьмы живут в удобных деревянных домиках. Автором этого эксперимента стал норвежский ученый, криминолог Нильс Кристи. Его теория состоит в том, что у каждого преступления есть две жертвы: тот, кто от него пострадал, и тот, кто его совершил. И преступник заслуживает не только наказания, но и перевоспитания — той самой «ресоциализации».

Остров Бастой находится во фьорде Осло. От столицы Норвегии до него — 76 км, до ближайшего же населенного пункта — курортного городка Хортен — чуть больше 2 км. Сам остров имеет площадь 2,6 кв. км. Ранее здесь была одна из самых строгих норвежских тюрем для малолетних преступников (см. ниже фото заключенных в 1930-е годы), и ей родители пугали своих непослушных детей. А вот чего никогда не было на острове Бастой, так это колючей проволоки и сердитых надзирателей с автоматами и овчарками. И это несмотря на то, что обитают там самые отъявленные преступники всех мастей: от наркодельцов и мошенников до насильников и убийц. Сегодня Бастой называют «Островом свободы для заключенных». Здесь сидят самые жесточайшие — по норвежским меркам — преступники: убийцы, насильники, педофилы, крупные мошенники и наркодилеры. Сидел тут и единственный серийный убийца за всю историю Норвегии — Арнфинн Нессет. Он был главврачом дома престарелых и, считается, отравил там ядом 20 стариков («чтобы прекратить их мучения»). После 15 лет отсидки на материке его прислали досиживать последние 1,5 года на Бастой. После освобождения власти выправили ему паспорт на новое имя и изменили внешность с помощью пластической операции (чтобы избежать его дискриминации обществом). На начало 2011 года на острове сидело 116 человек. Тюремный персонал — 70 человек, но на ночь остаются дежурить только 5−6 сотрудников. Все тюремщики работают тут без оружия. За 11 лет существования этой тюрьмы с острова бежало всего пять человек, из которых трое явились с повинной, а двое были пойманы и отправлены в тюрьмы на материк. Что касается режима содержания, то главной обязанностью каждого заключенного является труд. У всех есть работа, на которой они должны находиться с 8:30 до 15:30. Ежедневно арестанты получают жалованье в размере 10 долларов и могут потратить деньги на продукты в местном магазине, таким образом обеспечивая себя завтраком и ужином по желанию. В тюрьму на острове стоит очередь из норвежских заключенных, и немногих счастливчиков сюда отправляют досиживать небольшие остатки их срока (обычно от 1 года до 3 лет). Чем же она так привлекательна для зэков? На Бастое зэки содержатся «на воле» — они живут в коттеджах (1 коттедж на 8 заключенных, у каждого своя комната) и могут спокойно передвигаться по острову. В России такое место назвали бы «колония-поселение» и были бы правы. Но — за малым исключением — всем положен отпуск продолжительностью 18 дней в году. Кроме того, есть еще и декретный отпуск в 21 день — когда у жены или сожительницы рождается ребенок от зэка (свидания с родственниками — еженедельные, в течение 12 часов). Важно еще и то, что с зэками обязательно занимаются психологи, а персонал тюрьмы работает наравне с ними. Работа, кстати, обязательный элемент для зэков, а также средство «ресоциализации» и перевоспитания. Причем вся работа — на природе. Норвежцы (и особенно криминолог Кристи) верят, что сельское и лесное хозяйство лучше всего выбивает из человека дурь. На острове живут 45 овец, 22 коровы, 10 лошадей, 230 кур и 20 крольчих. Есть еще делянки с картофелем, овощами и малиной. Свои угодья — еще и важный элемент самообеспечения продовольствием. Одним из факторов, по которому эксперимент с островной тюрьмой был признан Минюстом удачным, стало уменьшение стоимости содержания зэков в 2,5 раза по сравнению с другими норвежскими тюрьмами. Обед для всех обязателен, его готовит лагерный повар — как для узников, так и для охранников. Также несколько раз в день заключенные обязаны отмечаться. Цель тюрьмы острова Бастой состоит не в том, чтобы оскорбить добропорядочных граждан Норвегии, балуя преступников вместо того, чтобы наказывать, а в том, чтобы изменить их и позволить им вернуться в общество.

Так, каждому зэку государство выделяет здесь 50 крон в день (примерно 250 рублей). На эти деньги он должен покупать продукты для завтрака и ужина (обед — за счет тюрьмы; причем охранники едят то же, что и охраняемые), хозяйственные принадлежности, одежду и т. д. Особо не пошикуешь, тем более учитывая норвежскую дороговизну. Зато то, что выращивается и делается самими зэками, справедливо делится на всех соответственно их участию в создании продукции. В итоге ежемесячно работящий зэк получает здесь еще до 10 тысяч крон (50 тысяч рублей).

Кроме сельского хозяйства, важной отраслью на Бастое является рыболовство — ежедневно вылавливается до 100 кг трески и пикши, а также налажено производство мебели из собственного сырья. Рубки ухода (когда вырубаются только старые или больные деревья) дают топливо для обогрева коттеджей. Заключенные подсчитываются ежедневно утром и вечером. В 2010 году Бастой вообще стал первой в мире «органической тюрьмой». Все отходы (кроме пластика, который здесь запрещен) перерабатываются в компост. Удобрения и средства защиты растений — только органические. Установлены солнечные батареи, из древесных отходов делаются палеты для отопительных котлов, все машины и трактора переведены на биодизель (производимый из рапсового масла). Подъем здесь в 7:00. В 8:00 начинается работа. 2-часовой обеденный перерыв. Работа заканчивается в 16:30. Вечером зэк может заниматься чем угодно — читать в местной библиотеке (тут собраны около 10 000 книг), сидеть в интернете (правда, не более двух часов), смотреть телевизор (разрешены 4 телеканала), заниматься спортом (без ограничений), играть в местной рок-группе или театральном кружке. В 22:00 — отбой. На острове запрещены наркотики и алкоголь (еженедельно сдаются анализы мочи на наличие наркотиков), за нарушение — отправка в тюрьму на материк. Как бы удивительно это ни звучало, но метод этой сказочной тюрьмы работает. По статистике, 20% преступников, побывавших в норвежских тюрьмах, повторно оказываются там спустя несколько лет после освобождения. А из тех, кому выпала возможность провести срок на острове Бастой, повторно осужденными оказываются лишь 16%. В чем же дело? Ведь в целом норвежская пенитенциарная система очень гуманна (т.е. не менее гуманна, чем на острове). Так, тут существует «очередь на отсидку» — примерно 20−25% норвежцев, получивших срок (в основном небольшой — до 5 лет), находятся на воле, пока для них не освободится место в тюрьме. И все это время срок им учитывается (в итоге 5% вообще мотают срок, находясь дома). Люди, отсидевшие более половины срока за тяжкие преступления, а за легкие — и с самого начала отсидки, могут подать ходатайство на выход из стен тюрьмы на волю или учебу в дневное время (в 2/3 случаев такие ходатайства удовлетворяются; ночуют же зэки в тюрьме). Мелкие преступления тут вообще рассматривает не суд, а т.н. «психолог-примиритель». В случае если преступник осознал тяжесть своего деяния, ему дают штраф, условный срок или вообще прощают. В России же, напомним, за мелкое хулиганство, кражу более чем на 1 тысячу рублей, угрозу убийством, халатность и прочие мелкие преступления люди получают реальные сроки в 2−5 лет. Раз в год в Лиллихаммере министр юстиции и его замы, депутаты парламента и делегация зэков от каждой тюрьмы (это 50−70 человек) заседают в горном отеле три дня, где они совместно решают, как улучшить жизнь заключенных и перевоспитать их. «Главное — создать ситуацию, в которой заключенные смогут открыть себя с новой стороны, начать вновь уважать самих себя», — говорит начальник колонии Арне Квернвик Нильсен. И все же тюрьма Бастой оказалась эффективнее, чем прочие гуманистические ухищрения норвежских властей. Криминолог Крист уверен, что секрет «ресоциализации» — именно в коллективной работе на земле. Еще в самом начале эксперимента он признавался, что на эту идею его натолкнули записи индейского вождя Сиэтла от 1850 года. Коренной американец тогда проповедовал белым людям, что те «оторвались от природы, хотят ее подчинить, а не жить в гармонии с ней». «Мы даем заключенному чувство гармонии с природой. Это отвращает от насилия», — говорил Кристи. Заключенный (с бензопилой) работает с охраной в лесу на острове Бастой. «Но, может быть, еще и дело в самих норвежцах?» — скептически спросит российский читатель. Ведь в советско-российских лагерях люди исправно работали на природе — на лесоповалах, и в составе коллектива — с урками, опущенными, «мужиками» и прочими «иерархическими» представителями криминального социума. И никого это особенно не «ресоциализировало». Наверное, еще важно и чувство свободы и свободного труда (как бы двояко это ни звучало в применении к труду зэков) — когда его результаты делятся поровну. А зэки, не желающие жить в таком социуме, отправляются на более строгий режим. Телефонные кабины на острове. Заключенным разрешается делать телефонные звонки два раза в день, утром и вечером. Наверное, нужно и другое общество, «поставляющее» зэков в такие тюрьмы. В любом случае эксперимент по типу норвежского Бастоя не мешало бы провести и в России. Благо и островов, и природы, и даже разумных людей у нас все же хватает. Узник, обвиненный за жестокое обращение с детьми, работает с лошадью. Нигерийский гражданин осужден за злоупотребление наркотиками. Он один живет в собственном доме на острове. Все остальные заключенные живут в коммунальных домах.

Остров Бастой: норвежская тюрьма для особо опасных преступников и мечта каждого заключенного

Хаос, антисанитария, убийства, каннибализм

Считается, что основная задача тюрьмы — перевоспитание человека. Многие страны, такие как Норвегия, Нидерланды и Дания практикуют именно такой подход. Но, к сожалению, в мире полно тюрем, которые лишь носят название «исправительное учреждение», но на самом деле являются оплотом насилия, унижения и, говоря откровенно, просто смертельно опасны для заключенных.

Количество жестоких тюрем с каждым годом уменьшается, но тот момент, когда во всем мире в заключенном будут видеть человека, наступит еще очень нескоро. Мы предлагаем вам познакомиться с 5 самыми страшными пенетенциарными учреждениями, условия пребывания в которых слишком суровы даже для отъявленных негодяев.

1. Карандиру, Бразилия Расположенная возле бразильского мегаполиса Сан-Паулу тюрьма Карандиру, была закрыта еще в 2002 году. Но, несмотря на это, она до сих пор сохраняет пальму первенства по жестокости условий содержания и самым неподходящим условиям содержания. Построенная в 1920 году, тюрьма практически не реконструировалась за 80 лет своего существования и представляла собой зловещий комплекс из кирпича и бетона с примитивными удобствами и жуткой антисанитарией. Точно описать жизнь в Карандиру под силу лишь тому, кто сам прошел через этот ад. Одновременное количество «постояльцев» тюрьмы могло быть от 7500 до 10 000 человек и на всю эту армию преступников приходилось менее 1000 сотрудников. Служащие учреждения работали в 4 смены, поэтому, в лучшем случае, одновременно в тюрьме находилось не более 250 надзирателей и охранников. По большому счету, узники были предоставлены сами себе — в казематах Карандиру процветали насилие, наркомания и разврат.  Каждый пятый заключенный был ВИЧ инфицированным, при этом медицинская помощь в тюрьме была крайне примитивной. Заключенные Карандиру десятками умирали от болезней, ран, полученных в конфликтах с сокамерниками, а также совершив суицид. Очень часто при проведении операций в тюремной больнице игнорировали анестезию, а учитывая царящую в корпусах грязь, выжить после серьезной болезни было совсем непросто. Жуткая бразильская тюрьма имеет еще один страшный рекорд. В 1992 году здесь произошел самый кровавый тюремный бунт в истории Бразилии. Началось все с драки между двумя заключенными из противоборствующих преступных группировок и переросло в настоящее восстание, которое охранники тюрьмы и полиция подавили при помощи оружия. В ходе операции по усмирению беспорядков, были застрелены 111 заключенных.

2. Тадмор, Сирия Расположенная в Сирии, совсем рядом с античной Пальмирой тюрьма Тадмор, была уничтожена террористами ИГИЛ в 2015 году. Не смотря на это, она может считаться мировым рекордсменом по пыткам и казням и сегодня. В застенках Тадмора людей травили токсичными веществами, накачивали тяжелыми наркотиками, подвешивали за ноги, морили жаждой и голодом, а также убивали всеми возможными способами. Все, что происходило в тюрьме, было отлично известно властям и происходило не только с их молчаливого согласия, но по непосредственному указанию. Самое массовое убийство заключенных Тадмора произошло 27 июня 1980 года. После покушения на президента страны Хафеза Асада, сирийская милиция убила, по разным оценкам, от 500 до 1200 человек. При расправе не использовалось огнестрельное оружие — заключенных забивали насмерть стальными прутьями, трубами и топорами. Точная цифра жертв, скорее всего, никогда не станет известной, но свидетели страшной расправы утверждали, что на уборку трупов и очистку дворов, коридоров и камер от крови ушло не менее двух недель. Общественные организации добились закрытия Тадмора в 2001 году, но в 2011 тюрьма снова заработала. Заключенных больше не убивали, но условия жизни были таковы, что ежегодно около 20 узников сами сводили счеты с жизнью. Сирийский поэт Фарадж Беракдар, проведя в этой тюрьме пять лет, охарактеризовал ее как «королевство смерти и безумия».

3. Гитарама, Руанда Расположенная в Руанде возле одноименного города тюрьма Гитарама — совсем невелика. Ее строили из расчета, что одновременно в ее камерах будут содержаться до 500 заключенных. Несмотря на это, сегодня в застенках этого исправительного учреждения содержится более 6000 человек. Перенаселенность в камерах Гитарамы трудно себе представить. Люди вынуждены спать плотными рядами на полу или сидя на корточках, но, чтобы получить такую привилегию, нужно сначала дождаться своей очереди. Одиночные камеры тюрьмы имеют размер метр на метр и лишены не только удобств и элементарной мебели, но и потолка. В Гитараме нет даже канализации, поэтому узники вынуждены перемещаться по собственным экскрементам и постоянно отбиваться от полчищ насекомых. Надзиратели практически не интересуются, что происходит в недрах вверенной им тюрьмы. Более того, разгуливать по Гитараме даже с оружием совсем небезопасное дело. Власть здесь принадлежит преступным группировкам, которые безнаказанно расправляются с теми, кто стал у них на пути. Ко всем этим «прелестям» можно добавить постоянный голод, который нередко приводит к каннибализму среди заключенных. В Гитараме полностью отсутствует медицинская служба и люди умирают в ее стенах от болезней едва ли не ежедневно. Власти страны не прилагают ни малейших усилий, чтобы исправить положение, а после переворота, который потряс Руанду в 90-х годах XX века, ситуация только ухудшилась.

4. Бангкванг, Таиланд Эта тюрьма хорошо известна всем по фильму «Бангкок-Хилтон», с Николь Кидман в главной роли. Сравнение с фешенебельным отелем — это горькая насмешка над тем, в каких условиях вынуждены жить заключенные Бангкванга. Большинство камер этой тюрьмы имеют размеры 6 на 4 метра, что не мешает администрации размещать в них по 25 человек. Отхожие места в жилых помещениях никак не отделены, поэтому вся жизнь заключенных проходит в ужасной зловонной атмосфере. Кормят «гостей» «Бангкок-Хилтон» один раз в день и рацион никогда не меняется — это отварной рис и жижа из отварных овощей. Душ в этой тайской тюрьме — большая роскошь, поэтому заключенные считают, что им повезло, если удается помыться один раз в месяц. Проблемы также и с питьевой водой — она очень низкого качества, что способствует распространению среди узников кишечных и паразитарных заболеваний. При всем этом, власти умудряются придать самой страшной тюрьме Юго-Восточной Азии идиллический внешний вид. Снаружи Бангкванг выглядит весьма прилично — аккуратно подстриженные кусты, газоны с цветами, флаги и вездесущие портреты монарха и членов его семьи.

5. Диярбакыр, Турция Тюрьма Диярбакыр находится в городе с таким же названием, который считается курортным и туристическим центром. Но условия содержания и режим в этом исправительном учреждении нельзя назвать не только курортными, но и просто человеческими. Это одна из немногих взрослых тюрем, где могут отбывать свой срок несовершеннолетние преступники, в том числе и пожизненный. Администрация диярбакырской тюрьмы имеет над заключенными безраздельную власть. Надзиратели без малейших сомнений прибегают к насилию, а пытки являются здесь обычным явлением. В 1996 году, под предлогом усмирения тюремного бунта, охранниками были убиты 10 и ранены 23 заключенных. В этой турецкой тюрьме нет не только никаких реабилитационных программ, но и элементарного медицинского обслуживания. Как и большинство других турецких исправительных учреждений, Диярбакыр невероятно переполнен. Тысячи заключенных живут в ужасных условиях, без элементарных удобств и получают скудную пищу самого низкого качества.

Хаос, антисанитария, убийства, каннибализм: 5 самых страшных тюрем на планете

В Сент-Луисе в 2020 году уровень убийств достиг 50-летнего максимума

Согласно местным отчетам, уровень убийств в Сент-Луисе, штат Миссури, за весь 2020 год был выше, чем примерно за пять десятилетий, и почти  достиг рекордного уровня города за все время.

Столичное управление полиции Сент-Луиса сообщило о 262 убийствах в 2020 году — всего на пять меньше, чем рекорд в 267 человек, установленный в 1993 году.

Однако городские данные показывают, что уровень убийств был выше в 2020 году, поскольку население города сократилось с более чем 395 000 человек в 1990 году до примерно 348 000 в 2000 году и 319 000 человек в 2010 году.

Тем не менее, уровень убийств в городе достиг 87 убийств на 100 000 жителей в течение года — это самый высокий показатель за всю историю с 1970 года, сообщает St. Louis Post-Dispatch. И, несмотря на рекордное количество убийств, зафиксированных в 1993 году, согласно отчету, показатель за тот год был все еще намного ниже — 69 убийств на 100 000 человек.

Руководители города, в том числе начальник полиции полковник Джон У. Хайден-младший, приписали большое количество убийств гражданским беспорядкам и новой пандемии коронавируса, которая отвлекла ресурсы из районов, где офицеры обычно были бы более сосредоточены.

Выступая в воскресенье перед местным филиалом FOX 2 в Сент-Луисе, Хайден сказал, что высокий уровень преступности мало чем отличается от того, что наблюдается в нескольких других городах по всей стране.

«Это был год, когда мы просто увидели уникальные вещи», — сказал он. «Конечно, нас много отвлекали гражданские беспорядки, ситуация с COVID, которую нам пришлось пережить».

Хайден сказал, что пандемия вызвала безработицу, которая создала дополнительный стресс для многих людей, которые уже «имели социальные недуги».

Что касается гражданских беспорядков, он сказал, что демонстрации и протесты требуют наблюдения со стороны полиции.

Протестующие проходят маршем по улицам 29 мая 2020 года в Сент-Луисе, штат Миссури. (Фото Майкла Б. Томаса / Getty Images).

«Когда люди поджигают что-то, когда люди нападают на людей во время протестов, мы должны контролировать это», — сказал он. «Конечно, это оторвало ресурсы, которые были бы направлены на борьбу с преступностью».

Количество убийств в 2020 году  стало более чем на 35% выше, чем 194 человека, убитых в 2019 году, сообщает FOX 2. По имеющимся данным, прошлогодний подсчет убийств приравнивается примерно к одному убийству каждые 33 часа.

Уровень убийств в Сент-Луисе уже был высоким в 2019 году, поэтому всплеск там был особенно смертельным.

Ричард Розенфельд, профессор криминологии Университета Миссури-Сент. Луи сообщил Associated Press, что количество насильственных преступлений резко выросло в 28 городах США, которые он изучал, начиная с мая прошлого года — примерно в то же время, когда заканчивались многие приказы о нахождении дома, связанные с пандемией.

«В Сент-Луисе наблюдается подобный всплеск, который мы наблюдали в других местах, — сказал Розенфельд, — но что отличает его от начального уровня, так это уже очень высокий уровень».

https://nashdom.us/mestnye-sobytija/sobytija/v-sent-luise-v-2020-godu-uroven-ubijstv-dostig-50-letnego-maksimuma