Кадников Н.Г., д.ю.н., профессор профессор кафедры уголовного права Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя
К вопросу о значении категоризации преступлений и инициативы Верховного Суда РФ по введению в УК РФ категории уголовных проступков
Последнее время много говорят о возможной реформе уголовного законодательства и принятии нового УК РФ. Вместе с тем, высказаны разные точки зрения на подобную реформу: принятие нового кодифицированного акта либо отдельных уголовных законов по разным сферам (экономические преступления, миграционные преступления, экологические преступления и т.д. Однако нет той единой позиции, которая позволила ведущим ученым СССР представить фундаментальный труд, ставший основой нового уголовного закона. Речь идет о монографической работе «Уголовный закон опыт теоретического моделирования» 1987 г.[1] Тогда это был действительно научный прорыв, давший возможность принятия правовых основ будущего демократического государства.
Не следует забывать и Модельный кодекс стран СНГ, который также имел важное значение, и с точки зрения научной доктрины и практического применения был достоин для восприятия странами-участниками [2].
Эти исторические документы, а затем уже в УК РФ 1996 г. одним из важнейших институтов обновленного уголовного законодательства признали институт категоризации преступлений в зависимости от их тяжести. С позиций истории развития российского государства это было оправданно и абсолютно необходимо.
Основанием уголовной ответственности признавалось деяние, содержащее признаки состава преступления, определенные в уголовном законе. Деяние, а не опасность личности, определяло основание ответственности [3. С.50-55]. Но не деяние в общем смысле, а деяния, имеющие различную степень тяжести, что отражает один из важнейших принципов уголовного права (это следовало бы отразить в уголовном законе) и дифференциацию уголовной ответственности на законодательном уровне.
Одно из важнейших мест в числе приемов и способов дифференциации ответственности занимает как раз категоризация преступлений в зависимости от их тяжести. Она позволила построить различные нормы и институты как с точки зрения технологической (многие нормы и институты уголовного права строились на этом фундаменте: виды рецидива, ответственность за приготовление к преступлению, укрывательство преступления либо несообщение о его совершении, понятие преступного сообщества, нормы о наиболее суровых видах наказания и о видах исправительных учреждений, порядок назначения наказаний, освобождение от уголовной ответственности и от наказания, ответственность несовершеннолетних, назначение судебного штрафа), так и с позиции гуманизации уголовного закона, более точной дифференциации ответственности на законодательном уровне. Хотя, не все идеи этого уголовно-правового института, предложенные учеными и отраженные в Модельном кодексе стран СНГ, были учтены.
Категоризация преступлений оказала влияние на развитие ряда норм нового УПК РФ, уголовно-исполнительного законодательства, организацию деятельности различных правоохранительных органов[1]. Положительное влияние категоризация оказала и на статистическую отчетность о преступности, которая была весьма не прозрачной и слабо достоверной.
Вместе с тем, не была реализована идея разграничения всех преступных деяний на преступления и уголовные проступки, о которой неоднократно высказывались ведущие ученые, и фактически, которая была осуществлена в дореволюционном законодательстве России. Подобная дифференциация ответственности с выделением преступлений и проступков позволила бы более объективно взглянуть на карту преступности, определить необходимые ресурсы для противодействия ее наиболее опасным формам.
Однако в последние годы институт категоризации преступлений постепенно утрачивает свое первичное значение. Это следует из передачи суду права на снижение категории тяжести преступления, не исключая и категорию особо тяжких преступлений, использования иных критериев построения норм и институтов уголовного закона (выделение преступлений конкретной направленности вместо категорий преступлений, установление ответственности за пособничество и подстрекательство, не как за действия соучастников, а как за самостоятельные преступления и т.п.).
Поэтому попытки Верховного суда РФ представить в Государственную Думу РФ проект закона о введении уголовного проступка, как важной составляющей категоризации преступных деяний, следует одобрить и поддержать. Жаль только, что проект никак не обретет статус закона. Но положительный опыт решения подобного вопроса уже есть. Так, в УК Республики Казахстан, принятом в 2014 г. и введенном в действие с 1 января 2015 г. (с доп. от 2016 г.) институт категоризации преступлений включает уголовный проступок [4]. Отрицательных отзывов по поводу введения понятия уголовного проступка не поступало. Но при обсуждении проекта нового УК РК были высказаны и иные точки зрения. Когда автор в составе делегации членов Союза криминалистов и криминологов РФ был в Республике Казахстан в мае 2013 г., то принимал участие в заседании 3-го международного круглого стола Союза криминалистов и криминологов по темам: «Проблемы борьбы с преступностью в странах СНГ», «Современное уголовное законодательство: проблемы, тенденции и пути модернизации», где проходили жаркие дискуссии среди ученых и практиков по поводу целесообразности включения категории уголовных проступков в готовящейся к принятию УК РК [5. С.19-22]. В рамках дискуссии высказывались разные научные позиции, в том числе и несогласие с введением в закон понятия уголовного проступка. Но, закон был принят и действует, на мой взгляд, в духе времени, т.е. наши коллеги идут в правильном направлении.
Полагаю, что введение категории уголовных проступков имеет важное значение, особенно в период, когда государство должно предложить обществу, гражданам наряду с суровыми мерами против групповых нарушений и массовых беспорядков, гуманистические начала уголовной политики в отношении лиц, виновных в преступлениях небольшой и средней тяжести. Следует согласиться с авторами законопроекта в том, что уголовный проступок, с одной стороны, содержит все признаки преступления, в том числе является общественно опасным, а с другой стороны, отличается тем, что его опасность для общества является минимальной, равно как и опасность лица, его совершившего, что позволяет применить к нему иные меры уголовно-правового характера, не являющиеся уголовным наказанием.
Многие ученые высказываются в пользу уголовного проступка, но предлагают начать введение такой категории преступных деяний в отношении преступлений, совершаемых несовершеннолетними, а также в отношении лиц, совершающих преступления в сфере экономической деятельности[6. С. 59-61]. Но есть и иные мнения, авторы которых указывают, что понятие проступка не соответствует существующей доктрине уголовного права и не учитывает такие понятия, как преступление, малозначительность деяния. Озабочены ученые в области уголовного судопроизводства, которые полагают, что УПК РФ при введении уголовного проступка потребует серьезных изменений[7. С.127-134].
Действительно не следует ждать радикальных изменений в уголовной политике, потребуются годы для привыкания к подобной новелле уголовного закона. Но главное не в том, чтобы сразу наступили «сладкие денечки». Нужен какой-то толчок, сдвиг в сознании того, что не все граждане преступники, а то и враги, появится возможность больше уделять внимание личности оступившегося человека, пытаться решать проблемы не только путем ужесточения наказание, но и, представляя совершившему проступок возможность не проходить школу преступности в колонии. Возникнет реальная потребность реформирования в сторону гуманизации иных институтов уголовного права, и иных отраслей законодательства. Несомненно, что такие нововведения не должны ухудшать права потерпевших от преступного посягательства.
Однако, необходимо повторить, что попытки введения уголовного проступка не находят сторонников во властных коридорах. Верховный суд РФ уже направлял подобный проект, но его не поддержало Правительство РФ, и проект был отозван.
Полагаю, что следует поддержать настойчивость Верховного суда РФ по продвижению проекта в органы законодательной власти. Крайний проект направлен в Государственную Думу РФ 13 октября 2020 г. [8].
Данный законопроект нельзя, на наш взгляд, назвать всеобъемлющим, революционным. Деяние признается уголовным проступком при условии, что оно совершено лицом впервые, то есть если на момент его совершения лицо не имело неснятую или непогашенную судимость и не освобождалось от уголовной ответственности за уголовный проступок в течение одного года, предшествовавшего дню совершения этого преступления.
Однако есть и проблемы, связанные с предлагаемым понятием. Во-первых, необходимо отметить громоздкость предлагаемого понятия уголовного проступка, наличие нескольких, в том числе и разнопорядковых критериев, включающих категорию преступного деяния (небольшой и в определенных случаях средней тяжести), санкцию в виде лишения свободы, перечни преступлений, что весьма сложно для правоприменительных органов. Во-вторых, фактически речь идет о трех видах уголовных проступках, которые также дифференцированы в зависимости от категории преступного деяния и лица, его совершившего, и к которым по-разному применяется освобождение от уголовной ответственности.
Пока, как представляется, понятие уголовного проступка вводится для решения очень ограниченных задач, связанных в основном с освобождением от уголовной ответственности в порядке ст.76.2 и ст.90 УК РФ несовершеннолетних и лиц, совершивших преступления в сфере экономики. При освобождении, в соответствии с законопроектом наряду с судебным штрафом вводятся и новые меры уголовно-правового характера, которые прежде были неведомы уголовному закону. В Верховном Суде РФ креативно мыслят, изобретая новые и новые варианты гуманизации уголовной ответственности. Таким образом, мы видим желание сократить к лицам, виновным в совершении уголовных проступков, применение уголовного наказания.
Вместе с тем, в проекте не нашлось места иным последствиям, применяемым к лицам, совершившим уголовные проступки. Не решены вопросы с судимостью, ответственностью за покушение, совершением проступка в соучастии, применением к лицам, совершившим уголовный проступок, иных видов освобождения от уголовной ответственности. Проект сразу содержит исключения: немалое число преступлений, формально подпадающих под понятие уголовного проступка, в проекте предлагается не считать таковыми.
Тем не менее, следует поддержать тренд нашего правосудия, его попытки либерализовать уголовный закон, уменьшить количество санкций в виде лишения свободы, соответственно уменьшить количество осужденных, в том числе находящихся в местах отбывания лишения свободы, выделить категорию уголовных проступков, т.е. уменьшив их криминальную направленность. Человек может преступить закон, но может и оступиться, поэтому ему следует помочь, не ломать его судьбу, а дать еще один шанс.
Данные меры, на наш взгляд, не сразу, но окажут положительное значение на результаты противодействия преступности (это и сокращение рецидива преступлений, сокращение наказания в виде лишения свободы, сокращение количества осужденных, находящихся в колониях, отделение лиц, совершивших уголовные проступки, от осужденных за умышленные насильственные тяжкие и особо тяжкие преступления и т.п.).
Тем не менее, проект учитывает и негативное поведение лица, освобожденного в связи с совершением уголовного проступка от уголовной ответственности с назначением ему соответствующей меры уголовно-правового характера. Если лицо не осознает проявленную к нему гуманность и будет уклоняться от назначенной ему судом иной меры уголовно-правового характера, она может быть заменена ему на реальное уголовное наказание. Наряду с этим авторы законопроекта предусмотрели приостанавливать течение срока давности уголовной ответственности для лиц, допускающих уклонение от назначенной иной меры уголовно-правового характера.
Библиография
1. Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования / Анашкин Г.З., Бородин С.В., Гальперин И.М., Загородников Н.И., и др.; Отв. ред.: Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. — М.: Наука, 1987.
2. «Модельный уголовный кодекс для государств — участников Содружества Независимых Государств. Рекомендательный законодательный акт» (Принят в г. Санкт-Петербурге 17.02.1996 Постановлением 7-5 на 7-ом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ)//СПС Консультант Плюс
3. Кадников Н.Г. Опасное состояние личности как основание уголовной ответственности // Союз криминалистов и криминологов. № 1. 2020. С.50-55.
4. Кодекс Республики Казахстан от 03.07.2014 N 226-V ЗРК
«Уголовный Кодекс Республики Казахстан»//СПС Консультант Плюс
5. Союз криминалистов и криминологов. 2013. № 1. С.19-22.
6. Кадников Н.Г. Категоризация преступлений в зависимости от их тяжести как основа построения многих институтов Общей части уголовного права // Уголовное право № 4, 2017. С.59-61.
7. Головко Л.В. Законопроект об уголовном проступке: мнимые смыслы и реальная подоплека // Закон. 2018. № 1. С. 127-136.
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2020 N 24 «О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекта Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением понятия уголовного проступка»//http://www.consultant.ru/law/hotdocs/65178.html/
[1] См.: Федеральные законы от 12.08.1995 № 144-ФЗ (ст.8) «Об оперативно-розыскной деятельности», от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции» (ст.23), от 3 июля 2016 г. № 226-ФЗ «О войсках национальной гвардии Российской Федерации»//СПС Консультант Плюс
