17 июля 2014 года в Донецкой области Украины произошла страшная авиационная катастрофа. Пассажирский самолёт «Boeing-777» авиакомпании Malaysia Airlines, который совершал плановый полёт по маршруту Амстердам (Нидерланды) – Куала-Лумпур (Малайзия), потерпел крушение и упал в районе села Грабово, недалеко от города Торез, в районе вооруженного противостояния на востоке Украины. Это произошло вечером – между 17 и 18 часами по московскому времени, когда он исчез с радаров на высоте 10 тысяч метров.
На борту лайнера находилось 298 человек, среди которых было 85 детей и 15 членов экипажа. Все они погибли в результате авиакатастрофы. Большинство пассажиров были гражданами Нидерландов. Согласно данным МЧС РФ, россиян на борту не было.
Обломки самолёта рухнули около села Грабово в Донецкой области, в зоне, находящейся под контролем властей непризнанной Народной Донецкой Республики (ДНР). Поэтому именно ополченцы организовали поиск тел погибших и бортовых самописцев («чёрных ящиков»). В груде искореженного металла лежали десятки тел, которые, как и обломки, были разбросаны на десятки километров. Зона поисковых работ составила более 34 кв. км.
Международное расследование обстоятельств крушения самолёта началось сразу же Национальным бюро по расследованию авиационных происшествий и инцидентов с гражданскими воздушными судами. С 23 июля 2014 года расследование было передано Совету безопасности Нидерландов, содействие расследованию осуществляли эксперты из разных стран, в том числе и из России. В связи с катастрофой воздушное пространство над Украиной было закрыто для полётов гражданской авиации.
Группа специалистов прибыла на место крушения самолета для проведения необходимых экспертиз уже на следующий день, 18 июля. Ополченцы предоставили полный доступ наблюдателям и международным следователям к месту крушения, однако, поскольку украинская сторона не ответила на предложение ДНР о десятикилометровой зоне без открытия огня вокруг места катастрофы, из соображений безопасности следователи и представители ОБСЕ не могли свободно передвигаться по всей территории, где упали обломки.
Тела погибших, вернее тех, кого смогли найти, поездом доставили сначала в Харьков, а затем в Нидерланды, где и проходила процедура опознания (по состоянию на 27 марта 2015 года были опознаны 296 тел погибших). Оба «чёрных ящика» были обнаружены спасателями ДНР и переданы в присутствии наблюдателей ОБСЕ и журналистов представителям Малайзии. Те, в свою очередь, для расшифровки информации с самописцев пригласили британских экспертов лаборатории Фарнборо, где ведутся расследования воздушных происшествий с самолётами НАТО в Европе.
Крушение малазийского лайнера под Донецком сразу же стало вопросом большой политики. Власти в Киеве заявили, что самолёт был сбит ополченцами из зенитно-ракетного комплекса «Бук», всё случившееся – теракт, а украинская армия не совершала действий по поражению воздушных целей в районе происшествия и не имеет к этому никакого отношения. Руководство США и их союзники также придерживаются подобной версии, считая, что самолёт был преднамеренно сбит ополченцами с применением ракеты «земля-воздух», полученной от России. Однако, кроме громких заявлений и голословных обвинений, данная версия ничем не подкреплена.
Власти непризнанной Донецкой Народной Республики в ответ сделали заявление, что не имеют вооружения, способного сбить воздушное судно на такой высоте, и что «Boeing-777» могли сбить как раз украинские военные, ссылаясь на слова очевидцев – местных жителей, которые стали свидетелями трагедии.
Руководство России считает, что ответственность за катастрофу самолёта несёт Украина. Ведь аналогичный случай произошёл в октябре 2001 года, когда самолет Ту-154М авиакомпании «Сибирь», летевший по маршруту Израиль – Новосибирск, был сбит украинской ракетой в ходе учений. Но власть Украины так и не признала свою ошибку, поэтому Министерство обороны России и в этом случае не верит украинским заявлениям о том, что Киев не стрелял по воздушным целям.
Почти сразу после катастрофы Минобороны РФ обнародовало данные радиотехнического контроля, согласно которым рядом с малазийским «Boeing-777» находился самолет ВВС Украины (что подтверждено и реальными свидетелями), и что никакие виды вооружений ВС РФ, включая комплекс «Бук», государственную российско-украинскую границу не пересекали, полетов российских боевых самолётов в этом районе не было, а российские системы ПВО здесь в день авиакатастрофы не работали. В то же время в районе Донецка были развернуты украинские дивизионы с 27 пусковыми установками комплекса «Бук М1», которые способны поразить цели на всем диапазоне высот. И все эти факты подтверждены техническими средствами объективного контроля, которые были предоставлены следователям.
Однако, эта информация не заинтересовала специалистов из Голландии, занимающихся расследованием катастрофы. Вообще избирательность в фактах данного дела типична для западных экспертов. Например, представителей Малайзии, страны, десятки граждан которой погибли на борту самолёта, долгие месяцы отказывались допустить к ведению расследования.
Известно, что самолёт при вылете был полностью технически исправен. Следственными органами рассматривались версии об уничтожении самолёта ракетой «земля-воздух» с земли, а также о возможной атаке с другого самолёта, теракте на борту и аварии по техническим причинам, однако две последних были исключены в результате предварительного расследования. 13 октября 2015 года Совет по безопасности Нидерландов (DSB) опубликовал финальную версию отчёта технического расследования, согласно которому подтвердилась основная версия крушения, что самолёт был сбит ракетой «земля-воздух».
Однако расследование было проведено необъективно, и МИД РФ назвал его предвзятым и исполняющим «политический заказ». Важно также отметить, что крушение пассажирского лайнера стало поводом для усиления международного давления на Россию и введения против неё санкций, а Киевом эта трагедия была использована для оправдания массированного наступления на позиции ополченцев.
Сегодня достоверных данных об ответственности кого-либо за гибель гражданского самолёта нет. США упорно отказываются предоставлять объективные данные контроля своих космических спутников.
