Обзор криминальной хроники за неделю от Президента Союза Игоря Михайлович Мацкевича

Как стало известно «Ъ», по ходатайству следствия были продлены до одного года, то есть до окончания следствия, сроки арестов бывшим заместителям начальника управления «К» службы экономической безопасности ФСБ Дмитрию Фролову, «банковского» отдела того же управления Кириллу Черкалину и оперативнику Андрею Васильеву. При этом выяснилось, что полковник Черкалин заключил досудебное соглашение о сотрудничестве, в рамках которого не только признал свою вину, но и дал показания в отношении двух других полковников.

Московский гарнизонный военный суд практически одновременно рассмотрел ходатайства СКР о продлении до 24 апреля сроков арестов полковникам Фролову, Черкалину и Васильеву, которые заканчивались 24 марта. Во всех трех заседаниях было заявлено, что уголовные дела обвиняемых находятся в завершающей стадии, с ними осталось провести отдельные следственные действия — в частности, получив ответы на ранее отправленные запросы, предъявить обвинение в окончательной редакции.

Напомним, что всех трех полковников следствие обвиняет в особо крупном мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК РФ) в отношении застройщика Сергея Гляделкина на 500 млн руб., а Кирилла Черкалина — персонально в получении взяток в размере $850 тыс., или 52 млн руб. по курсу ЦБ, за общее покровительство от экс-владельца КБ «Транспортный» Александра Мазанова.

Защита всех трех фигурантов, отмечая, что следствие по делам фактически закончено, предложила перевести обвиняемых из СИЗО под домашний арест. Адвокат Кирилла Черкалина особо подчеркнул, что его подзащитный еще летом прошлого года заключил досудебное соглашение о сотрудничестве с Генпрокуратурой, признал свою вину и дал показания, которые помогли следственным органам.

«Черкалин не может помешать следствию, поскольку заинтересован в доведении следственных действий до конца с максимальной объективностью», — отметил представитель полковника.

Защитники двух других офицеров, напротив, пытались доказать суду, что их уголовное преследование незаконно. В частности, они отмечали, что Сергей Гляделкин необоснованно признан потерпевшим по уголовному делу, так как следствие считает, что они в результате мошенничества получили доли в коммерческой структуре.

А Сергей Гляделкин владел ею не напрямую, а через ряд других компаний. Да и ущерб ими нанесен не был, поскольку вся ситуация с получением долей развивалась вокруг проекта на застройку, который к тому времени уже был реализован.

Суд тем не менее удовлетворил требования СКР. Таким образом, до 24 марта, за месяц до окончания арестного срока, полковникам должны предъявить окончательное обвинение, после чего они приступят к ознакомлению с материалами следствия. Выделенное уголовное дело в отношении Кирилла Черкалина будет рассмотрено судом в особом порядке. Его предполагаемых сообщников будут судить в обычном режиме.

Отметим, что Дмитрия Фролова проверяют на причастность к ряду коррупционных эпизодов, о которых следствию в рамках сделки рассказал Кирилл Черкалин. Офицер, курировавший по долгу службы Банк России и АСВ, получил известность после того, как у него обнаружили и по решению суда конфисковали имущество, в том числе деньги, часы и драгоценности, оцениваемое в 6,5 млрд руб.

https://news.mail.ru/incident/41005103/?frommail=1

 

В Екатеринбурге пациентку лечили в коридоре — умерла через два дня

Мария Марикян. 

Надежду Богданову госпитализировали в екатеринбургскую больницу № 20 с подозрением на панкреатит. Однако в палате она пробыла недолго: ее перевезли в коридор. По словам врачей, пациентка мешала другим больным своими криками. Муж Богдановой Андрей пришел в ужас, когда ее увидел, — она была настолько слаба, что не могла пошевелиться. Но лечащий врач убеждал Андрея: кричала Надежда якобы не от боли, а от «возбужденного состояния», при этом «показаний для перевода в реанимацию не было». Через несколько часов Богданова умерла.

«Изолировать от всех»

Надежде стало плохо вечером 7 марта. «Ее тошнило, рвало. Была сама не своя, — вспоминает муж. — Медики приехали, осмотрели, сказали, что у нее ничего серьезного. Посоветовали лекарство «от живота». Пошел в аптеку, купил. Уже и названия не помню. В общем, не помогло. На следующий день — еще хуже. Снова вызвали скорую. Надю увезли в горбольницу № 20″.

Андрея не взяли: медики заверили, что в этом нет необходимости. «Утром она позвонила мне. Голос был слабый, тихий. Попросила, чтобы приехал. А я как раз уже собирался — хотел отвезти продукты и необходимые вещи. В больнице увидел Надю в палате, под капельницей, совсем на себя не похожа. Я забеспокоился, нормально ли ее лечат? Ясного ответа так и не получил. Меня отправили домой, объяснили, что пока обследуют».

Утром 10 марта Богданов позвонил жене. Однако трубку взяла соседка по палате. «Она всю ночь истошно кричала. Наверняка от боли! Ей было очень плохо», — рассказала мне та женщина. Я, конечно, быстро собрался — и в больницу. Прихожу — а Надя никакая. По словам врачей, у нее был панкреатит (воспаление поджелудочной железы. — Прим. ред.). Лежала она не в палате, а в коридоре. На вопрос, что она там вообще делает, мне ответили, что она вела себя неадекватно и криками мешала другим пациентам в палате!»
Тот разговор с лечащим врачом Андрей зафиксировал на диктофон (есть в распоряжении редакции).
— Она мешала остальным. Была в возбужденном состоянии. Вас же рядом не было. Вот и некому было успокоить.

— А обратно нельзя ее в палату?
— Ну, давайте немного подождем. Не будем же мы ее таскать туда-сюда!
Затем в разговор вмешивается сотрудница горбольницы.
— Ничего страшного, что она в коридоре. Вот она спит. Сегодня глаз не сомкнули все женщины в палате! Она вела себя неадекватно. Кричала, падала на пол. Всю больницу на уши поставила. Мы ничего плохого не сделали.

После чего лечащий врач заключил: Надежду таким образом «изолировали», но лечить продолжали. Богданов, по его словам, зашел в палату, чтобы расспросить, как все было на самом деле. «Мне лишь сказали, что она кричала от боли! И на пол действительно упала, на лбу у нее был синяк».
Вскоре после того самого разговора с медиками Богдановой не стало. «В общей сложности я пробыл в больнице три часа. Требовал, чтобы ее отправили в реанимацию. А в итоге что? Решили, что она сумасшедшая, дали снотворное, вывезли из палаты в коридор и оставили рядом с туалетом! — Андрей не сдерживает слез. — Пока я пытался добиться, чтобы ей хоть кто-то помог, она просто умирала!»

«Она у меня жизнерадостной была»

В конце марта Надежде исполнился бы 31 год. «Она не работала нигде. Как и я. Дело в том, что мы с детства инвалиды второй группы. Считаемся умственно отсталыми, — продолжает Андрей. — Познакомились в пансионате в 2013 году, с тех пор вместе. Два года назад я получил квартиру. Конечно, сразу Надю забрал к себе. Она у меня жизнерадостной была, много смеялась, всегда улыбалась. Очень любила крестиком вышивать, из бисера плести, вязать».

Богданов признается, что друзей у него немного, а помощь нужна. Поддержать его в непростой ситуации вызвался екатеринбургский журналист и администратор сетевого паблика «Лампа» Андрей Казанцев. «Познакомились с ним недавно. Под Новый год мы организовали розыгрыш автомобиля среди подписчиков, и Андрей выиграл. Однако от подарка отказался: мол, им с супругой пенсии на жизнь хватает. «Найдется тот, кто в машине нуждается больше, чем я», — сказал он тогда. «Ладу Гранту» Андрей подарил интернату для умственно отсталых, в котором сам когда-то воспитывался. Думаю, такой поступок многое говорит об этом человеке».
В день смерти Надежды Казанцев вместе с Богдановым отправились в Следственный комитет. «Мы обратились с просьбой возбудить уголовное по нескольким статьям УК — 124-й («Неоказание помощи больному»), 109-й («Причинение смерти по неосторожности»), 293-й («Халатность»)». В региональном управлении СК агентству сообщили, что взяли дело на контроль.

«Сделали, что могли»

Одиннадцатого марта Богданов снова приехал в больницу — забрать вещи жены и получить справку о смерти. Его сопровождал Андрей Казанцев. Без конфликта не обошлось: вдовец высказал претензии лечащему врачу Надежды. Журналист записал их разговор на камеру.

«Она кричала, но не от болей. Про боли она ничего не говорила», — спокойно настаивает на своем врач. «Как же так? А отчего тогда кричат люди при таком-то заболевании?» — возмущается Богданов. Медик в ответ отрезал: в больнице «сделали все, что могли», а показаний для перевода в реанимацию «не было».
Разговор с врачом горбольницы №20. Стоп-кадр из видео
Разговор с врачом горбольницы № 20. Стоп-кадр из видео
Казанцев так комментирует диалог: «Врач будто отказывался входить в положение. Можно было хотя бы проявить сочувствие. Дело в том, что в больнице даже на пальцах не стали объяснять, как лечили Надежду и почему все так закончилось. Конечно, Андрей в шоке и не понимает, что происходит. Вопросов очень много. Лечащий врач отвечал достаточно грубо. «Мне ни за что не стыдно. Мы ее лечили», — вот его слова».
Историей заинтересовалась и прокуратура. «Мы инициировали проверку по сообщениям в Сети. Наши сотрудники выехали в больницу 11 марта. Точную причину смерти установят по результатам экспертизы», — проинформировали РИА Новости в ведомстве.
На момент публикации материала в приемную главврача горбольницы дозвониться не удалось. Рядовые сотрудники медучреждения в комментариях агентству отказали. В управлении здравоохранения администрации Екатеринбурга нам рассказали, что идет внутренняя служебная проверка.

Андрею Богданову пока остается только собраться с силами и организовать похороны. Помочь в этом пообещал журналист Казанцев.

https://ria.ru/20200312/1568448424.html?utm_source=ria.24smi.info&utm_medium=referral&utm_campaign=14111&utm_content=2814356
This entry was posted in 1. Новости, 3. Научные материалы для использования. Bookmark the permalink.

Comments are closed.