Правда, профильный комитет Госдумы (по госстроительству и законодательству) решил-таки оставить за президентом право первенства в урегулировании столь щепетильного вопроса, завернув законопроект Шайхутдинова по формальным основаниям – из-за отсутствия официальных отзывов правительства и Верховного суда.

Не остался в стороне и бизнес-омбудсмен Борис Титов, решивший подключить к этому делу Совбез. Один из аргументов уполномоченного по защите прав предпринимателей гласит: «Предприниматели направляются для отбывания наказания в места лишения свободы, предназначенные для лиц, совершивших особо тяжкие преступления (в том числе насильственные), что существенно повышает риски неправомерного давления на них с целью финансирования криминальной среды». Иначе говоря, бизнес не желает становится дойной коровой для «воровского общака».

Опуская обоснованность подобных суждений, заметим, что многострадальную статью 210 УК правили сравнительно недавно, а именно в апреле, и тоже по указке президента. Правда, тогда кремлевская администрация почему-то проигнорировала возгласы предпринимательского сообщества о неоправданно широком ее применении, а парламентарии без лишних препирательств в ударные сроки приняли президентский законопроект об ужесточении уголовной ответственности за организацию преступного сообщества и участия в нем. В результате чего выросли не только сроки, но и штрафы.

Между тем, по данным Главного информационно-аналитического центра МВД России, за пять месяцев нынешнего года число выявленных преступлений, предусмотренных 210-й статьей УК, сократилось на 4% – до 121, а лиц, привлеченных за их совершение, наоборот, увеличилось почти на 40% – до 520. Однако далеко не все из них являлись бизнесменами на момент задержания. Как правило, указанная статья шла в довесок к крупному мошенничеству или незаконной банковской деятельности.

Об отсутствии повальных уголовных репрессий в отношении представителей бизнеса свидетельствует и судебная статистика. По подсчетам Судебного департамента при Верховном суде России, за 2018 год по ст. 210 УК было осуждено всего восемь предпринимателей. Из них лишь трое по самой суровой 1-й части (за создание преступного сообщества). Кстати, по всем частям этой статьи в минувшем году осудили в общей сложности 483 человека. Оправдали при этом 239 обвиняемых (в основном тех, кому ч. 2 ст. 210 УК вменялась дополнительно).

Следует добавить, что по экономическим статьям Уголовного кодекса (169–200.5) было осуждено 7,7 тыс. человек, из которых лишь 812 имели предпринимательский статус. То же самое можно сказать и о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях (гл. 23 УК), за совершение которых осудили всего 24 коммерсанта. За присвоение/растрату поплатились 208 бизнесменов, а за незаконные предпринимательство и банковскую деятельность – 404. И это на все 85 регионов страны.

Цель у предлагаемых бизнес-сообществом новаций вполне благая – защита основополагающих конституционных прав личности и повышение качества уголовного преследования лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. Однако на деле предпринимательский статус все больше напоминает индульгенцию от тюрьмы, которым можно бравировать в случае попадания в опалу. Ведь далеко не секрет, что зачастую силовики сначала берут в оборот проколовшихся на чем-то бизнесменов, дабы потом отловить добычу покрупнее – высокопоставленного чиновника, с подачи которого и процветают многие внешне законопослушные «предприниматели».

Сегодня далеко не все из привлекающихся к ответственности бизнесменов являются порядочными людьми, а содеянное ими выглядит как невинные проступки. Например, для защиты своих интересов или урегулирования насущных вопросов бизнесмены не гнушаются и мзды. В минувшем году за дачу взяток было осуждено 159 предпринимателей. Причем подкупали они всех – от проверяющих до чекистов.

Вряд ли можно согласиться с утверждением бизнес-омбудсмена Бориса Титова о несовместимости экономических злодеяний с 210-й статьей УК. Чем нечистоплотный коммерсант, систематически обворовывающий обывателей или государство (в случае с госзаказом) в составе преступного сообщества, лучше квартирного вора или угонщика иномарок? Почему именно им даруется право избежать соразмерного содеянному наказания, отделавшись вполне посильным для уплаты штрафом или минимальным (а то и вовсе условным) сроком, вопрос открытый.

http://www.ng.ru/kartblansh/2019-07-11/3_7621_kartblansh.html