Interview of Nikolai Pavlovich Yablokov for the criminological room
Interview von Nikolai Pawlowitsch Jablokow für den kriminologischen Raum
Аннотация
Цель. Для передачи накопленного опыта и знаний Криминологическим кабинетом МГЮА имени О.Е. Кутафина, былорганизован ряд встреч студентов с известными учеными, внесшими серьезный вклад в развитие науки юриспруденции. Одна из таких встреч состоялась с выдающимся ученым-криминалистом Николаем Павловичем Яблоковым.
Методология. Интервью.
Выводы. Интервью, проведенное студентами Московского государственного университета имени О.Е. Кутафина под руководством Президента союза криминалистов и криминологов, а также руководителя Криминологического кабинета с Н.П. Яблоковым, позволило узнать интересные факты из его биографии, услышать выводы и умозаключения, основанные на жизненном опыте, погрузиться в историю криминалистики, поднять вопросы, не относящиеся непосредственно ни к одному из традиционных разделов криминалистики, уяснить социальную функцию и тенденции развития криминалистики.
Научная и практическая значимость. Результаты проведенного интервью могут быть использованы в учебном процессе при изучении курса криминалистики в высших учебных заведениях.
Ключевые слова: интервью, криминалистика, экспертная деятельность, судебная экспертиза, основоположники криминалистики, выдающиеся криминалисты, биография криминалиста, история криминалистики, криминалистика за рубежом, Криминологический кабинет.
Abstract
Mission. Criminology room of O.E. Kutafin, to transfer the accumulated experience and knowledge, organized a series of meetings of students with famous scientists, each of them has made a serious contribution to the development of jurisprudence. One such meeting was held at the Moscow State Law University with an outstanding forensic scientist Nikolai Pavlovich Yablokov.
Methodology. the method of interview.
Conclusions. The interview with Nikolai Pavlovich Yablokov, conducted by students of Kutafin Moscow State Law University (MSAL) under the leadership of the President of the Union of Criminalists and Criminologists and the head of the Criminological room, allowed to learn interesting facts from the scientist’s biography, to hear conclusions and conclusions based on life experience, to plunge into the history of criminalistics, to raise questions that do not directly relate to any of the traditional sections of criminalistics, understand the social function and trends in the development of criminalistics.
Scientific and practical significance. The results of the interview can be applied in the educational process when studying the forensic science course at higher educational institutions.
Keywords: interviews, criminalistics, expert activity, forensic examination, the founders of criminalistics, outstanding criminalists, criminalistics biography, history of criminalistics, criminology abroad, criminological study.
Abstrakt
Ziel. Kriminalitätsraum von O.E.Kutafin, um die gesammelten Erfahrungen und Kenntnisse zu vermitteln, organisierte eine Reihe von Treffen von Studierenden mit berühmten Wissenschaftlern, von denen jeder einen erheblichen Beitrag zur Entwicklung der Rechtswissenschaft geleistet hat. Ein solches Treffen fand an der Staatlichen Moskauer Universität für Rechtswissenschaften mit dem hervorragenden forensischen Wissenschaftler Nikolai Pawlowitsch Jablokow statt.
Methodologie. Die Methode des Interviews.
Schlussfolgerunges. Das Interview mit Nikolai Pawlowitsch Jablokow, geleitet von Studierenden der Кutafin Moskauer staatlichen juristischen Universität (MGJuA) unter der Leitung des Präsidenten der Union der Kriminalisten und Kriminologen und des Leiters des Kriminologischen Raums, erlaubte es, interessante Fakten von der Biografie des Wissenschaftlers zu erfahren, um Schlussfolgerungen aus der Lebenserfahrung zu erziehen, in die Geschichte der Kriminalistik einzutauchen, Fragen zu stellen, die nicht direkt mit den traditionellen Bereichen der Kriminalistik zu tun haben, soziale Funktion und Trends in der Entwicklung der Kriminalistik zu verstehen.
Wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Die Ergebnisse des Interviews können im Rahmen des Bildungsprozesses im Rahmen eines forensischen Studiengangs an höheren Bildungseinrichtungen angewendet werden.
Stichwörter: Interviews, Kriminalistik, Expertenaktivität, forensische Untersuchung, die Gründer der Kriminalistik, herausragende Kriminalisten, Kriminalistische Biographie, Geschichte der Kriminalistik, Kriminologie im Ausland, Kriminologische Studie.
Беседовали: Президент Союза криминалистов и криминологов Игорь Михайлович Мацкевич, руководитель Криминологического кабинета Себила Якубовна Саламова, студенты пятого курса Института судебных экспертиз Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина Виктория Капоченя, Александр Наумов, Владимир Замураев.
Николай Павлович Яблоков – выдающийся советский и российский ученый-криминалист, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РСФСР, заслуженный деятель науки РФ, заслуженный профессор МГУ имени М.В.Ломоносова, почётный работник Прокуратуры РФ, один из основателей современной российской криминалистики.
Н.П. Яблоков родился 20 декабря 1925 г. в городе Фурманове Ивановской области. Во время Великой Отечественной войны и первые послевоенные годы учился и работал в системе авиационной промышленности. В 1946 г. окончил авиационный техникум и поступил в Московский юридический институт, после окончания которого работал старшим экспертом Центральной криминалистической лаборатории ВИЮН Министерства юстиции СССР (1950 – 1953 гг.). С 1953 по 1956 гг. работал начальником отдела криминалистических учреждений Министерства юстиции РСФСР. В 1955 г. Н.П. Яблоков защитил кандидатскую диссертацию по теме «Техническая экспертиза документов в криминалистике», а в 1972 г. – диссертацию на соискание учёной степени доктора юридических наук по теме «Проблемы расследования и предупреждения преступлений в области охраны труда и техники безопасности». С 1956 г. началась его педагогическая деятельность. Он работал доцентом, профессором, а затем заведующим кафедрой криминалистики юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова (1985 – 2012 гг.). С 2012 г. – профессор кафедры криминалистики юридического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова.
Н.П. Яблоков награждён 16 медалями и является автором более 250 печатных работ. К его основным трудам относятся: «Криминалистическое исследование материалов документов» (1961 г.), «Расследование несчастных случаев, связанных с производством» (1965 г.), «Расследование и предупреждение преступных нарушений правил охраны труда и техники безопасности» (1971 г.), «Исследование обстоятельств преступных нарушений правил безопасности труда» (1980 г.), «Предмет, система и теоретические основы криминалистики» (1984 г., в соавт.), «Криминалистическая методика расследования: (некоторые теоретические положения)» (1985 г.), «Криминалистика социалистических стран» (1986 г., в соавт.), «Криминалистические особенности дорожно-транспортных преступлений и их предупреждение» (1990 г., в соавт.), «Основы борьбы с организованной преступностью» (1996 г., в соавт.), «Криминалистика в вопросах и ответах» (2000, 2005, 2006 гг.), «Криминалистика» (1990, 2000, 2002, 2003, 2004, 2005, 2007, 2010 гг., в соавт.), «Криминалистика» (2001, 2008, 2009, 2011, 2012 гг.), «Расследование организованной преступной деятельности» (2002 гг.), «Криминалистика. Практикум» (2005 г., в соавт.), «Криминалистика: природа и система» (2005 г., в соавт.), «Борьба с мафией в Китае» (2006, 2009 гг., в соавт.), «Криминалистика: природа, система, методологические основы» (2009, 2011 гг., в соавт.).
Встреча Президента Союза криминалистов и криминологов И.М. Мацкевича, руководителя Криминологического кабинета С.Я. Саламовой и активных участников Кабинета студентов пятого курса Виктории Капоченя, Александра Наумова, Владимира Замураева с Николаем Павловичем состоялась в стенах Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина. В качестве слушателей на встрече также присутствовали студенты пятого курса Института судебных экспертиз МГЮА имени О.Е. Кутафина. Беседа получилась содержательной и интересной для всех ее участников.
О юридической и педагогической деятельности
Замураев В.: Николай Павлович, почему Вы решили заниматься юридической деятельностью? Почему решили стать именно экспертом?
Яблоков Н.П.: Свою юридическую деятельность я начал еще со студенческой скамьи. На 4-м курсе, нет, в конце 3-го курса, я начал заниматься в криминалистическом кружке. У нас существовал юридический институт, который потом слился с университетом, и в структуре этого института была криминалистическая лаборатория. И я, значит, стал активным членом кружка. С нами там занимались преподаватели, например, Нирский Олег Яковлевич, не знаю, называли ли вам эту фамилию. Очень хороший был ученый, криминалист, он прививал нам навыки экспертно-криминалистической деятельности. На 4-м курсе я уже работал в этой криминалистической лаборатории. Она на хозрасчетной основе выполняла экспертизы для следственных, судебных органов. Собственно, с этого и начался мой путь в криминалистике.
После окончания института я остался в лаборатории института, но потом она слилась с Институтом Центральной криминалистической лаборатории в системе Всесоюзного института юридических наук. И я перешел туда. В этом институте поступил в заочную аспирантуру и работал экспертом. Некоторое время спустя в стране начала формироваться система экспертно-криминалистических учреждений Министерства юстиции СССР. И, соответственно, в Министерстве Юстиции СССР был создан отдел, который руководил всеми лабораториями, создававшимися во всех республиках. В Союзе была целая система учреждений. Меня назначили начальником такого отдела. Я, собственно, еще мальчишка совсем — мне тридцати лет не было, а уже стал начальником криминалистического отдела Министерства юстиции РСФСР.
В системе Минюста было примерно девять лабораторий. Я объездил их все. У меня уже был опыт экспертной работы.
В Центре отделом руководил Шляхов, знаете такую фамилию? (Студенты улыбаются и пожимают плечами.) (Шляхов Андрей Романович –известный ученый-криминалист, доктор юридических наук. С 1952 г. долгое время работал в аппаратах Минюста СССР и РСФСР). Он был начальником отдела, а я был у него подчиненным по России. Потом у нас был период, когда Минюст был ликвидирован, не стало Министерства Юстиции. Переименовали его, даже не помню как, в общем, какое-то чудное название было. Александр Иванович перешел в другое ведомство, а я – на педагогическую работу.
И начал я работать во Всесоюзном юридическом заочном институте. Это тот институт, на котором родился ваш университет (МГЮА имени О.Е. Кутафина). Начал работать преподавателем. К тому времени я защитил диссертацию по техническому исследованию документов (по-другому – технико-криминалистическая экспертиза документов). У меня опыт накопился, я, как раз, занимался этой экспертизой. Сколько же я там работал? (Вспоминает.) Три года. Объездил все филиалы. Там работа, так сказать, многостаночная была. Бывало, что возвращаешься из одного филиала, у меня уже командировка в другой. Вот такая у меня жизнь была. Потом неожиданно поступило приглашение перейти в Университет Московский (МГУ имени М.В. Ломоносова). Это для меня было неожиданно. Собственно, я уже прижился в ВЮЗИ, все было нормально, но декан юридического факультета настойчиво меня уговаривал. Как потом оказалось, происходил обмен, надо было одного доктора наук перевести в ВЮЗИ, а меня – в МГУ. Там была конфликтная ситуация. Этому доктору наук нужно было профессорское звание, но в МГУ этот процесс очень длительный, а в ВЮЗИ все можно было очень быстро решить. Вот, значит, он и попросил, чтобы его обменяли. И с тех пор я работаю в МГУ, в 2019 г. будет 60 лет. (Смеется.) Начал доцентом, потом стал профессором, 25 лет руководил кафедрой криминалистики. Сейчас являюсь профессором этой кафедры. Вот такой мой жизненный путь.
Про обучение в Московском юридическом институте
Наумов А.: Николай Павлович, расскажите, пожалуйста, про свои студенческие годы. Как Вы совмещали работу с учебой? Насколько было тяжело? Чем Вас заинтересовала криминалистика?
Яблоков Н.П.: Я должен сказать, что был влюблен в криминалистику. Кстати, лекции нам читал Иван Николаевич Якимов который, собственно, стоял у истоков нашей отечественной криминалистики. (Якимов Иван Николаевич (1884–1954) – доктор юридических наук, профессор МГУ, первый заведующий кафедрой криминалистики МГУ.) Потом он создал кафедру криминалистики в университете и руководил ей до своей смерти. Ну и к тому же я в лаборатории работал. Так что знания у меня были обширные. Во всяком случае, экспертная деятельность у меня была успешной, и вообще, весь мой путь в экспертно-криминалистической системе был, я бы сказал, благополучный. В конце концов, начальником отдела страны назначили, огромной страны – все учреждения криминалистические были в моем подчинении.
Надо сказать, что многие из моих сокурсников стали профессорами. Набор был 1946 года – это второй послевоенный год. Студентами были в основном участники войны. У нас на курсе 400 человек было, в основном мужчины. И тыловая служба, и герои Советского Союза, несколько героев было на курсе. Все были. В общем, время серьезное такое. И все учиться хотели. Учились мы с большой охотой учились после этих военных лет! Учеба такая была, активная. Ну и, конечно, вся профессура, о которой сейчас можно только по учебникам, так сказать, знать, – все они не только в МГУ преподавали, но и у нас. Это были мэтры еще дореволюционного периода. Они учились и преподавали и в Московском университете (В годы становления Советской власти (1917—1931) юридический факультет подвергся структурным преобразованиям. Ныне существующий Юридический факультет воссоздан в структуре МГУ 7 марта 1942 г. В МГУ было создано юридическое отделение, на которое были переведены проживавшие в Москве студенты Московского юридического института.) В общем, время было очень интересное. Хотелось учиться и получать знания, лоботрясов не было. Так что коллектив был такой – солидный: некоторым студентам уже по 30 лет было. Мне-то 21-й год шел, когда я стал студентом.
Про экспертную деятельность
Замураев В.: Николай Павлович, как мы поняли, у Вас богатый опыт в проведении различных видов экспертиз. Какими экспертизами Вы занимались, какой был самый запоминающийся случай из практики?
Яблоков Н.П.: В основном я занимался почерковедческой экспертизой, как, кстати, и Иван Николаевич Якимов. Я работал, как уже говорил, в Центральной криминалистической лаборатории Всесоюзного института юридических наук при Министерстве юстиции. Иван Николаевич тоже работал в этом институте на полставки. Он часто принимал участие в проведении криминалистических экспертиз и почему-то положил глаз на меня. (Смеется.) Приходил в лабораторию и говорил: «Николай Павлович, я хочу с вами делать «проверочную» (так он называл повторную экспертизу проверочной). Мы с ним примерно пять «проверочных» экспертиз сделали. (Улыбается.) Так что знакомство с Иваном Николаевичем состоялось в лаборатории. В МГУ я с ним поработать не успел. К моему переходу в университет он уже умер.
Ну что… Помимо почерковедческих, приходилось проводить и баллистические экспертизы, трасологические, техническое исследование документов. И тема то диссертации у меня была, как я уже говорил, по техническому исследованию документов. Моим научным руководителем в аспирантуре был Абрам Ильич Винберг. (Винберг Абрам Ильич (1908–1989) – доктор юридических наук, профессор, один из ведущих отечественных криминалистов. Руководил Центральной криминалистической лабораторией ВИЮН Министерства юстиции СССР, кафедрой криминалистики Высшей школы МВД СССР, ВНИИ криминалистики Прокуратуры СССР.) Эту фамилию вы знаете? (Студенты улыбаются, кивают головой.) Но аспирантура у меня заочная была. Я все время учился заочно. И в юридическом институте сначала два года на заочном отделении, а уже потом перешел на дневное. Так что у меня трудовая жизнь была.
А что касается того, что запомнилось в экспертной практике… да не было ничего выдающегося. Много интересного было – это да. Приходилось проводить экспертизы по исследованию исторических документов. Много было документов, которые находили в местах захоронения военных. Приходилось восстанавливать много документов таких. Будничная была работа. Каких-то таких ярких впечатлений (задумался)… что-то не могу я припомнить.
О работе со следственными органами
Наумов А.: Расскажите, пожалуйста, о своей работе со следственными органами. Может быть, был какой-то интересный случай из практики?
Яблоков Н.П.: Ну, в МГУ я, конечно, экспертизой уже практически не занимался, мои интересы были в плоскости расследования преступления. У меня была очень тесная связь с прокуратурой Союза, я был членом научно-методического совета. Мне приходилось в составе оперативных групп выезжать на места совершения преступлений, даже в другие города.
Помню, было одно очень интересное дело, в котором местные органы следствия не могли разобраться. А ситуация такая: в Баймаке (город в Башкирии) в одно и то же время, в один и тот же день в двух разных местах города были убиты по два человека. На головах у жертв были черные мешки. Было видно, что они никакого сопротивления не оказывали, буквально оказались расстреляны. И никаких концов! Причем убитые совершенно не были связанны друг. Трудно было за что-то зацепиться. Мы с бригадой следственного управления начали выяснять, откуда взялись мешки на головах жертв, и в итоге пришли к выводу, что это были ритуальные убийства. Рядом с одним из мест преступления находилась колония малолетних преступников. А как известно, что когда в какие-то организованные преступные группы вербуют людей, то их заставляют проходить определенные испытания, иногда заставляют совершить убийство. Короче говоря, они должны пролить кровь, чтобы запятнать себя кровью, и уже не избежать судьбы преступника. В итоге так и оказалось. Было установлено, что имелась возможность покидать колонию и что организованная преступная группа вербовала молодых ребят, при этом им давали задание совершить ритуальное убийство. В конечном итоге мы с этим разобрались, но дело расследовалось очень долго.
В общем, у меня была тесная связь со следственным управлением, и частенько мы анализировали различные уголовные дела. У нас в МГУ я, будучи заведующим кафедрой, организовал следственно-оперативный кабинет. Там происходили встречи со следственными работниками, разбирались различные дела, читались лекции, приезжали военные следователи. В итоге, за эту деятельность я получил звание Почетного работника прокуратуры Российской Федерации. (Смеется).
Про монографию о китайской мафии
Капоченя В.: Мы знаем, что одна из Ваших монографий посвящена мафии в Китае. Как Вы вышли на эту тему? Чем она Вас заинтересовала? Ездили ли Вы в Китай, чтобы подробно ее изучить?
Яблоков Н.П.: У меня ученик был, аспирант из Китая. Не знаю, как он попал в университет, потому что он, по существу, был капитаном китайской службы безопасности. А как он попал в Университет, я не знаю. Парнишка он хороший был, очень мне понравился. Он сначала магистратуру закончил. А во время обучения в аспирантуре я был его научным руководителем. Когда он выбирал тему для кандидатской диссертации. Я, поскольку занимался делами, связанными с организованной преступностью (у меня работы были), предложил: «Давай подготовим работу о китайской мафии». Ну конечно, помогал ему, а он добывал все эти материалы. Диссертацию он защитил успешно. В последствии этот молодой человек стал большим большой специалистом по работе с организованной преступностью. Работа – она называлась «Мафия в Китае» – получилась интересная, любопытная. Жалко он погиб в Китае в дорожно-транспортном происшествии.
Мацкевич И.М.: Николай Павлович, а Ваш аспирант в ДТП случайно погиб или может быть это было…
Яблоков Н.П.: (Перебивает.) Я не знаю подробностей: специально или случайно, но погиб.
В китайской организованной преступности много интересного в этой. К примеру, она могла послужить примером жестокости организованных преступных групп. За любую провинность там могли руку отрезать, чтобы человека инвалидом сделать. Мы были свидетелями того, как она там развивалась. В общем, любопытно было. Мне приходилось бывать в Китае. Так что я знакомился с различными материалами.
Об организованной преступности в Китае
Наумов А.: Николай Павлович, Вы сказали, что организованная преступность в Китае славится своей жестокостью. Есть какие-то особенности у нашей организованной преступности, которая отличала бы ее от китайской?
Яблоков Н.П.: Во-первых, что интересно, организованная преступность в Китае, как и у нас курировала определённые фирмы, они были под надзором этих организованных групп. Но если у нас, допустим, какая-то фирма вовремя не платила «дань» преступникам, чтобы они ее «крышевали», они могли эту фирму «раскурочить». Их не интересовала ее судьба, несмотря на то, что она, в общем-то, давала им соответствующие средства на существование. Организованная преступность в Китае – нет. Она тоже «крышевала» фирмы, но, если у какой-либо из них возникали финансовые проблемы, помогали ей, чтобы компания восстановилась, так сказать, наладила работу и продолжала исправно платить преступникам. Вот так вот! Кроме того, все деньги, которые они зарабатывали за рубежом, они возвращали в Китай и реализовали их в Китае, т. е. они ничего за рубежом на свои «грязные» деньги не приобретали, только у себя на родине. А наша организованная преступность все держит в офшорах. А наша страна ее не интересует. Преступники приобретают за рубежом разные замки, фирмы и прочее. Китайская же мафия, например, когда в Китае была грандиозная перестройка, в какой-то мере помогала своими финансовыми средствами. Так что там имело место содружество китайского руководства и преступности, негласное, конечно. Если можно так сказать, все было «шито-крыто», но они помогали перестроить структуру китайского общества.
А что касается жестокости… Да, мафия в Китае действует очень жестко, напористо, и сами преступления очень жестокие. Самое главное – все члены преступных группировок давали определенную клятву. Если допускали какие-то промахи, то наказание было жестокое. Причем все эти организованные группы имели разные любопытные названия – «Цветочки», например… Конечно, китайское руководство активно боролось с преступностью, в основном загнали ее в Гонконг. Сейчас она там процветает.
Кстати, китайская мафия и к нам проникла. Ведь у нас много китайцев, которые даже свой бизнес имеют. Организованные преступные группы из Китая проникают сюда и начинают «курочить» своих соплеменников. Но только их! Наших коммерсантов они не трогают, только своих! Или занимаются переправкой в западные страны своих граждан и через нашу территорию тоже. Это у них самый активный промысел Вот такие дела…
Об истоках криминалистики и криминалистике в социалистических странах
Замураев В.: Николай Павлович, Вами в соавторстве в 1986 г. был написан труд «Криминалистика социалистических стран». Как Вы считаете, в чем было кардинальное отличие этой отрасли науки по сравнению со странами капиталистического лагеря? Изменилось ли ситуация сегодня, когда уже не биполярный мир?
Яблоков Н.П.: Понятно. (Кивает.) У нас социалистическая аналитика возникла не случайно. Наша кафедра в МГУ была тесно связана с криминалистами Чехословакии, Польши, Болгарии, Венгрии. И мы ездили туда, читали лекции о создании социалистического блока. Криминалистика социалистических стран стала строиться по нашему образу. Раньше она была такая, как на Западе, но когда возник социалистический блок, вся аналитика перешла под нашу структуру, и методика, и тактика, и техника. Вот именно по такому принципу она строилась, потому что на Западе методики расследования как таковой нет. Это, собственно, часть криминалистики, которая является нашей, отечественной. У них вопросы методики растворяются в криминалистической тактике. И после развала социалистического блока те страны снова вернулись к западному образцу, у них сейчас нет методики. Но вот что я скажу… Криминалистика в этих странах, т. е. вообще криминалистика за рубежом – это наука необязательная. И в Чехословакии она тоже была раньше необязательная, и в Польше, и в Болгарии.
Кстати, в Чехословакии руководил кафедрой криминалистики Пещак. (Ян Пещак – доктор юридических наук профессор, ученый-криминалист, действительный член АН ЧССР, чехословацкий государственный деятель Чехословакии, генерал-майор.) Очень большой ученый – криминалист. Он создал чешскую криминалистику. Потом занимал пост заместителя министра внутренних дел, был Генеральным прокурором Чехословакии. Когда в стране произошла революция, его посадили под домашний арест. Двух его дочерей и их мужей сняли с работы, а его самого заточили под домашний арест. потом его еще долго преследовали бесконечные судебные процессы. Кошмар! Так же, как у нас 1930-е годы. В общем сломали человеку жизнь. А такой ученый был большой! В общем, издевались над человеком.
Так вот, Пещак тесную хорошую связь имел с нами – работы совместные были, учебники, наши учебники издавали, свои учебники по нашему принципу делали.
В Польше, несмотря на некоторые особенности, тоже самое было. В Болгарии, в Венгрии… Сейчас все изменилось. Криминалистика во всех этих странах уже редко преподается, на последних ролях в университетах. И то только по инициативе, по желанию студентов. А так нет. В западных странах она (криминалистика) стала чисто полицейской наукой. И, по существу, единственная страна, где криминалистика более-менее процветает и имеется солидная научная база – это Германия. (После паузы.) Вы знаете, кто был родоначальником криминалистики? (Обращается к студентам.) Кто создал криминалистику? Не знаете? (Студенты пожимают плечами.) Ребятки, это большой пробел! Ганс Гросс, большой ученый! (Ганс Гросс (1847–1915 гг.) –знаменитый австрийский ученый, основоположник западноевропейской криминалистики и юридической психологии.) Он окончил университет, долгое время работал судебным следователем. Этот человек не только обладал знаниями в юриспруденции, но и в области естественных, технических и многих других наук. И как следователь, он все эти знания использовал при расследовании и раскрытии преступлений, накопив громадный опыт. А до этого криминалистики не было! Были уголовное право, процесс. А вы сами понимаете: ни право, ни процесс – они не давали никакой информации, которая сейчас дает криминалистика, они не изучали механизм совершения преступления, не изучали следы преступлений, не существовало методики как их искать, как искать преступников. В общем, вся эта деятельность по расследованию была вне поля зрения этих наук.
Во второй половине XIX в. на Западе в связи с научно-техническим прогрессом резко возросла преступность. Стали появляться транспортные средства, средства связи, активно развивалась промышленность. Из сельской местности в большие города хлынула масса людей. Ни уголовное право, ни процесс не были готовы противостоять преступности. И Г. Гросс понял, что нужна новая наука, которая бы давала знание: как искать следы, какие следы, как с ними работать, как изучать механизм совершения преступления, какие следы оставляет каждый вид преступления и т.д., какие навыки, привычки преступники используют при совершении преступления, как использовать специальные знания для расследования преступления. Конечно, к тому времени уже были опубликованы какие-то работы по данной тематике, были люди, которые работали в данном направлении. Кстати, знаете кто такой Альфонс Бертильон? (Альфонс Бертильон (1853 – 1914 гг. ) – французский юрист, создатель системы бертильонажа – одной из первых систем идентификации и регистрации человека по признакам внешности.) Он активно занимался вопросами, которые у нас в криминалистике до сих пор изучаются: словесный портрет, идентификация, криминалистическая фотография… В общем, были работы Бертильона, были работы других юристов-специалистов. Вообще-то накопление криминалистической информации происходило по существу в процессуальной литературе, потому что криминалистической еще не было, и процессуалисты невольно вторгались в сферу, которая имеет не процессуальное, а криминалистическое значение. Но как использовать эти знания, они не знали. К этому времени уже появились работы ученых по дактилоскопии, по баллистике, которые Ганс Гросс изучал. В итоге обобщив огромный теоретический массив и накопив собственный опыт, он написал фундаментальную книгу, ставшую отправной точкой криминалистики – «Руководство для судебных следователей как система криминалистики». Под криминалистикой тогда понимали любую юридическую деятельность, а Ганс Гросс обосновал, что криминалистика – наука самостоятельная, она открывает новую область знания, которая важна для успешного раскрытия преступлений. Один из последователей Ганса Гросса был Рейсс. (Рейсc Рудольф Арчибальд (1875–1929) – один из основоположников криминалистики, немецкий и швейцарский криминалист.) Этот швейцарский профессор создал криминалистическую школу, в этой школе прошли обучение некоторые наши дореволюционные криминалисты: Сергей Николаевич Трегубов, Сергей Михайлович Потапов. Это помогло им подготовить ряд своих работ. Правда они имели компилятивный характер, но тем не менее это были первые такие отечественные работы по криминалистике.
Знаете, кто такой Буринский Евгений Федерович? (Буринский Евгений Фёдорович (1848–1912) – криминалист, основатель первой криминалистической лаборатории в России, основоположник судебной фотографии.) (Обращается к аудитории.)
Знаем! (Возгласы из зала.)
Это один из дореволюционных классиков, причем доморощенный. Если Трегубов (Трегубов Сергей Николаевич (1866–1945) – известный военный юрист, криминалист, тайный советник, сенатор, общественный деятель), и другие юристы, которые прошли школу Рейсса, писали работы на базе тех знаний, которые получали от Рейсса (значит, компилятивные работы были), то Евгений Фёдорович писал и работал на нашей отечественной базе, так сказать. Он, по существу, был родоначальником отечественной криминалистики, много занимался экспертизой, кстати, почерковедческой, разработал методику расследования свою экспертизы, и вообще придавал большое значение этой экспертизе. Фотографическая экспертиза, этого его тоже – он же проводил массу научных исследований, и в Российской академии наук ему дали задание на восстановление свитков. Откопали свитки, на которых плохо текст было видно. С помощью фотографических исследований он его восстановил и получил за это премию.
Однако, несмотря на имевшиеся предпосылки, криминалистика в дореволюционной России так и не родилась. Хотя работа Ганса Гросса, изданная еще в 1893 г., в 1895 Г. уже была переведена на русский язык. (Был осуществлен перевод 2-го издания книги Г.Гросса под названием «Руководство для судебных следователей и чинов общей и жандармской полиции».) В 1908 году еще одна работа была опубликована в России. (Перевод 4-го издания – «Руководство для судебных следователей как система криминалистики».) Конечно, юристы, которые занимались вопросами расследования преступления, интересовались работами Гросса, но классическая профессура не признавала криминалистику наукой, считая ее «ересью», и западная тоже. (Смеется.) Гроссу пришлось преодолеть много препятствий, прежде чем криминалистика стала университетской дисциплиной. Поскольку, как вы знаете, в криминалистике много данных из естественных, технических наук, оппоненты считали, что в университетах она преподаваться не может. Только в начале ХХ в. эту науку признали университетской. Она все-таки она стала преподаваться у нас в России и то только в качестве факультатива и необязательной дисциплины. И впервые она стала преподаваться Трегубовым, затем в 1911 г. Потапов начал преподавать криминалистику в военной юридической академии. (Потапов Сергей Михайлович (1873–1957) – доктор юридических наук, профессор, один из основателей отечественной криминалистики, инициатор создания теории криминалистической идентификации.) Вот с этого начинается отсчет преподавания криминалистики в России. И в 2011 г. мы отпраздновали 100-летие ее преподавания в России. (30 сентября 2011 г. в МГУ состоялась Международная научная конференция «Криминалистика: 100 лет преподавания в высших учебных заведениях России».)
О прошлом и настоящем судебной экспертизы в России
Капоченя В.: Николай Павлович, Вы нам рассказали, как зарождалась наука судебной экспертизы. А какие перспективы и будущее у судебной экспертизы Вы видите?
Яблоков Н.П.: Сейчас, конечно, криминалистическая экспертиза от криминалистики, по существу, отошла. Она вошла в судебную экспертизу, т.е. она фактически есть в криминалистике, но как таковая уже в рамках судебной экспертизы. И, кстати, криминалистика признана юридической наукой.
В конце прошлого века Рафаила Самуиловича Белкина (Белкин Рафаил Самуилович (1922 — 2001 гг.) – доктор юридических наук, профессор выдающийся отечественный криминалист, заслуженный деятель науки РСФСР) вдруг осенило, что криминалистика потеряла свою юридическую природу, что она вобрала в себя столько знаний из естественных и технических наук, что переполнилась этими знаниями и перестала быть юридической наукой. Мы с ним не согласились, правда Елена Рафаиловна (Россинская Елена Рафаиловна – доктор юридических наук, профессор, специалист в области криминалистики и судебной экспертизы) эту теорию своего отца пропагандирует. И, кстати, Рафаил Самуилович так и не дал определения данной науки. Если криминалистика – не юридическая наука, то какая? Любая наука интегрирует в себя разные знания. К примеру, математика вошла во многие науки, и в естественные, и в гуманитарные. По существу, благодаря этому создавались новые виды наук. И криминалистика тоже вбирала знания других наук. Существует закон интеграции. При этом полученные знания возвращаются в преобразованном виде в другие науки. Криминалистика, например, тесно связана с уголовным правом и процессом. Но при этом своей природы она не потеряла. А та ее часть, которая связана с криминалистической экспертизой, естественно, переполнилась знаниями. И когда это переполнение произошло, судебная экспертиза отделилась от криминалистики.
Конечно, сегодня эта наука уже не та, какой была в наши дни. Она столько вобрала в себя всевозможных современных знаний… И сами виды экспертиз стали значительно шире и требуют очень серьезных знаний из областей многих других наук. Они требуют знания не только юриспруденции, но и соответствующих других базовых наук. В мои времена все эксперты были в основном юристами, а сейчас уже ситуация иная. Экспертное образование приходят получать люди с уже имеющимся высшим образованием, т.е. как дополнительное второе высшее. А мы были, в общем-то, универсалами: я проводил и почерковедческие, и баллистические, и трасологические экспертизы. А сейчас все разделено: сейчас почерковедческой экспертизой занимаются одни, трасологической – другие, баллистической – третьи и так далее.
О криминалистике за рубежом
Замураев В.: Вы считаете верным утверждение, что современный эксперт должен обладать множеством специальных знаний?
Яблоков Н.П.: Эксперт должен иметь широкие преставления о разных видах экспертиз, но специализироваться в какой-то одной экспертизе. Кстати, я вам должен сказать, что наука криминалистика интернациональна. Вот скажете, почему? Эта наука не имеет границ. Но почему она не имеет границ? (Обращается к студентам.)
Замураев В.: Потому что она востребована во всем мире, разрабатывает средства борьбы с преступностью, а как таковые они во всем мире примерно одинаковые.
Капоченя В.: У преступности нет национальности.
Яблоков Н.П.: Вот допустим, если выпускник МГУ, который специализируется в области гражданского, уголовного права или процесса, то выехав за рубеж на постоянное место жительство, он юристом работать там не сможет. Потому что там свое право: и гражданское, и уголовное, и процессуальное. Будьте любезны – пройдите обучение в наших университетах, и только тогда вы можете претендовать на занятие юридической деятельностью. А криминалистика – она такая же, как и за рубежом. Наши методики они могут использовать. Мы можем использовать что-то из опыта зарубежного, так сказать, без всяких купюр. И у нас, и за рубежом совершаются одни и те же преступления: и убийства, и изнасилования, мошенничество и т.д., и другой их набор не придумаешь. Поэтому они могут нашу методику использовать, мы – их. И для работы за границей нашему криминалисту переучиваться не надо. Кстати, у меня друг в свое время переехал в США и стал там работать экспертом без всякого дополнительного обучения. Более того, оказалось, что наши криминалисты значительно опытнее западных. Кстати, его часто просили выявить какие-то плохо видимые записи. Он говорил: «Да, пожалуйста», – и все это быстренько делал. Американские эксперты удивлялись, а для наших это было элементарно.
Сейчас в США приезжают наши ребята (криминалисты). Криминалистика там растворилась в криминологии и в полицейской науке, а как чистой науки в нашем понимании ее нет. Не с кем поговорить даже по вопросам криминалистики. Только криминологи, криминалистика у них под флагом криминологии. А полицейская, что это за наука? Там науки нет, там алгоритмы: делай так, делай этак. На месте происшествия следователю особенно рассуждать не надо, анализировать – это уже потом. Самое главное – действовать по алгоритму. Так что полицейская наука – это не то!
О системе генетической идентификации
Капоченя В.: Николай Павлович, Вы участвовали в разработке и утверждении системы генетической идентификации личности, писали научные труды, учебники, читали спецкурс в МГУ. Так вот, в чем роль этой системы в современной криминалистике? Какие плюсы и минусы этой системы? Есть какие-то проблемные места в этой теории?
Яблоков Н.П.: Ну что я скажу… Собственно генетическая идентификация в нашей стране не так давно возникла. На западе она очень бурно развивалась. У нас на кафедре по этим вопросам работает один профессор, доктор медицинских наук, она очень часто ездит на конференции в западные страны. Там очень широко развита система использования генетических данных и методы там апробированные. У нас эта отрасль только начинает развиваться. Хотя некоторые ученые почему-то считают, что генетическая экспертиза – не криминалистика. Это вид идентификации, только особой идентификации. И у нас есть те, кто считает, что нет – это не наука! Хотя многие ученые давно признали генетическую экспертизу криминалистикой. Сейчас мы активно используем зарубежный опыт, и у нас активно данный вид идентификации начинает развиваться. Как вы знаете, есть система регистрации такого вида. Издан ряд работ по данной тематике, ей посвящены учебники и разделы в учебниках.
(после небольшого перерыва)
Об отношениях и дискуссиях с друзьями и коллегами
Яблоков Н.П.: Кстати, я должен сказать, что был знаком со многими нашими криминалистическими корифеями. С кем-то из них тесно сотрудничал, с кем-то общался от случая к случаю. Поверхностно был знаком только с Голунским Сергеем Александровичем (Голунский Сергей Александрович (1895–1962) – доктор юридических наук, профессор, специалист по международному праву.) Это единственный криминалист, который был членом-корреспондентом Академии наук. Выпускник МГУ. Он был большим государственным деятелем, заведовал нашей кафедрой.
После смерти Ивана Николаевича Якимова заведующим кафедрой криминалистики МГУ стал Александр Николаевич Васильев, бывший прокурор города Москвы. (Васильев Александр Николаевич (1902–1985) – доктор юридических наук, профессор.) Он меня перевел из ВЮЗИ (Всесоюзный юридический заочный институт) на кафедру МГУ, потому что он в ВЮЗИ тоже работал, руководил кафедрой. Я был знаком с Сергеем Михайловичем Потаповым. Абрам Ильич Винберг был моим научным руководителем. Рафаил Самуилович Белкин, Алексей Александрович Эйсман (Алексей Александрович Эйсман (1915–1993) – доктор юридических наук, профессор, видный ученый-криминалист), были моими хорошими друзьями. С Николаем Алексеевичем Селивановым (Николай Алексеевич Селиванов – доктор юридических наук, профессор института Прокуратуры РФ) мы учились в одной группе, потом он стал известным ученым-криминалистом. Хорошо знал Лузгина (Лузгин Игорь Михайлович (1919–1993) – доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист России), Митричева (Митричев Степан Петрович (1904–1977) – доктор юридических наук, профессор, известный ученый-криминалист). Кстати, потом его сын (Митричев Виталий Степанович (1930–1996) –доктор юридических наук, профессор, ведущий специалист в области применения в судебной экспертизе естественно-научных методов исследования) тоже стал заниматься экспертной деятельностью, но в системе ФСБ.
Об отношениях и дискуссиях с друзьями и коллегами (продолжение)
Замураев В.: Многие из числа ученых-криминалистов были вашими друзьями. Но, как известно, у ученых не всегда совпадают мнения по определенным вопросам. Как при этом Вам удавалось сохранять дружбу?
Яблоков Н.П.: В наше время было очень много всевозможных дискуссий. Даже защита диссертации могла превратиться в дискуссию. Приходило много народу, даже постороннего. Сейчас к защите потерян интерес, присутствует только узкий круг лиц, и все происходит как-то буднично. Но никогда дискуссии не переходили в плоскость личных отношений. Можно было дискутировать остро, но оставаться друзьями. Вот такой принцип. Кстати, Александр Николаевич Васильев был яростным оппонентом Белкина. Они все время полемизировали. И Белкин в своих работах часто вспоминал эти дискуссии. Помню, одну из своих книг он подарил Александру Николаевичу, подписав ее: «от его яростного оппонента». (Смеется.) Нет, как бы остро мы не спорили, это не сказывалось на личных отношениях.
О Токийском процессе
Наумов А.: Николай Павлович, хотелось бы отойти немного от темы криминалистики. Вы упомянули Васильева Александра Николаевича. В свое время он был обвинителем со стороны СССР в Токийском процессе. Рассказывал ли он Вам что-нибудь об этом процессе?
Яблоков Н.П.: Ну, Александр Николаевич на эту тему не очень распространялся… Кстати, первым обвинителем был Голунский, а Александр Николаевич заменил его.
Процесс был сложный, не такой как в Нюрнберге. Там были свои особенности, связанные с категорией преступников, так сказать, со спецификой Японии. Нет, ничего такого интересного Александр Николаевич об этом не рассказывал, хотя у нас были очень тесные отношения, мы вместе в командировки ездили. Но Токийского процесса в разговорах он не касался, а я не расспрашивал.
О современной преступности
Наумов А.: Николай Павлович, как Вы оцените современное состояние преступности, появление новых видов преступлений, таких, например, как киберпреступления? Преступления эволюционируют в силу глобализации общества и множества других явлений? Все становится хуже или лучше, как Вы считаете?
Яблоков Н.П.: Ну что я вам скажу… Организованная преступность сейчас приобретает новые формы. Да, это связано с глобализацией и многими другими явлениями. Преступность стала преступностью юридических лиц. Сейчас все чаще стали появляться организованные преступные группы в рамках определённой организации. Члены данной преступной организации – это весьма квалифицированные люди, занимающиеся профессиональной деятельностью, но в рамках данной деятельности они решают и криминальные задачи. Иными словами, это профессионалы в своей области и весьма высокого уровня, но в то же время свои знания они используют в преступных целях. Конечно, это осложняет раскрытие их преступлений. И самое главное, у нас не предусмотрена ответственность юридических лиц. За рубежом во многих странах такая ответственность существует. В Китае, например, юридические лица несут уголовную ответственность. У нас же только отдельных членов можно отследить и наказать, а саму организацию – нет. Её можно «прижать», не давать ей возможности участвовать в каких-то конкурсах и так далее, но больше — ничего. В своё время Александр Иванович Бастрыкин, руководитель Следственного комитета РФ, ставил вопрос о том, что надо вводить ответственность юридических лиц.
Как вы знаете, в функции антимонопольной службы входит выявление различных махинации таких организаций, мощных структур в различных сферах промышленности. А между тем, сговор крупных фирм сегодня уже не редкость. Конечно это происходит не на уровне каких-то «бандюг». Руководителей крупных фирм собираются в ресторане, все обговаривают, заключают соглашения, выставляют свои цены и таким образом вытесняют всех конкурентов с рынка. Почему у нас цена на бензин вдруг ни с того ни с сего подскакивает? Значит, состоялся какой-то сговор. А ответственность какая? Административная. Ну, допустим, фирмы выплатят миллионы долларов, даже миллиард выплатят – им это как семечки, потому что они потом все компенсируют. Сговор фирм – очень серьезное преступление. А антимонопольная служба – она в лучшем случае только штрафы выписывает. Ни одного уголовного дела.
У меня один аспирант, работавший в антимонопольной службе, решил написать диссертацию по расследованию «кофейных соглашений». Я ему говорю: «Ну хорошо, – говорю я. – А где дела? Ты должен изучить дела. Дел-то нет». И вот год работает, ничего не написал. Я ему советую: «Возьми другую тему. Ничего не получится». Так оно и вышло, хотя проблема, конечно, существует.
Что же касается киберпреступности, то в структуре МВД есть специальный отдел, который занимается расследованием преступлений данного вида. Это преступления интеллектуалов, причём молодых, «продвинутых». Американцы Россию тоже обвиняют в совершении киберпреступлений, наших хакеров. У нас действительно ребята такие мощные, знающие. И бороться с этой преступностью очень сложно.
О законодательстве в сфере уголовного права
Капоченя В.: Николай Павлович, как Вы оцениваете современное законодательство в сфере уголовного права? Как Вы считаете, есть какие-то положения в уголовном праве, которые препятствовали бы введению ответственности юридических лиц?
Яблоков Н.П.: Пока наше уголовное право не определило свою позицию по этому вопросу, и в этом плане какое-то движение не наблюдается. Хотя по этому поводу очень много дискутируют.
У нас уголовные процессы – это же вообще безобразие! Уголовный кодекс РФ едва успел вступить в силу, а в него уже внесено больше сотни поправок! Всё время возникают какие-то вопросы и всё время приходится перестраиваться. Я участников уголовных процессов жалею. Бедняги!
Мы в этом плане более-менее спокойно живём. Если что и меняется, то незначительно. Допустим, появляется новый состав преступлений, к примеру, в сфере экономики. Но у нас имеется методика по аналогичным преступлениям, и она может применяться и к новому преступлению. А если необходимо, мы разрабатываем новую методику. Так что у нас нормально, все остается стабильным.
О научных трудах
Капоченя В.: Скажите, сейчас Вы занимаетесь над каким-либо научным исследованием?
Яблоков Н.П.: Я сейчас пишу курс истории криминалистики.
Наумов А.: Это будет учебник или что-то иное?
Яблоков Н.П.: Нет, отдельный курс. Мы наметили издать несколько курсов – истории, методологии, криминалистической техники, тактики, методики. Вот столько курсов у нас выйдет!
Капоченя В.: И это будут как спецкурсы МГУ на юридическом факультете?
Яблоков Н.П.: Их использовать и как спецкурсы, и вообще в самых разных ситуациях. Это курс, который не занимается переделами того, что есть, а пытается дать что-то новое на базе того, что есть. Вот я ввяз в эту историю и теперь занимаюсь этим.
О личной жизни
Замураев В.: Николай Павлович, вопрос не о профессиональной, а о личной жизни. Как Ваша профессиональная деятельность, работа и преподавание, отразилась на Вашей личной жизни? Как Вы отвлекались от работы: музыка, театр, искусство? Как нам, будущим экспертам, отдыхать от работы?
Яблоков Н.П.: Кстати, моя жена тоже криминалист. Она почерковед, работала в институте судебной экспертизы, в федеральном центре судебных экспертиз. Мы с ней учились на одном курсе. Сейчас она, конечно, на пенсии, но она эксперт экстра-класса. До сих пор просят провести какие-то исследования. Хотя она отошла от дел, но без неё не могут. У неё, кроме знаний и умений, какое-то экспертное чутьё.
А что касается жизни… у нас жизнь нормальная. Театр, кино, поездки – все это у нас было. Мы ездили во многие наши республики, бывали за границей. Вот сейчас я ездить за границу и в командировки не могу. На работу езжу только на такси. Короче, сейчас жизнь у меня уже неинтересная. (Улыбается.)
Наумов А.: Интереснее, чем у нас.
Советы будущим экспертам
Саламова С.Я.: Николай Павлович, Александр спросил, как им отдыхать, а я бы хотела Вас попросить дать некоторые советы, как им работать, как заниматься научной и практической деятельностью. Может быть, Вы дадите им полезные советы для их будущей экспертной деятельности? С чего стоит начать, в каком направлении развиваться?
Яблоков Н.П.: Если молодой человек хочет получить хорошее образование, не просто окончить учебное заведение и потом работать где-то по другой специальности, а связать свое будущее с экспертной деятельностью, надо не только изучать учебники, но и изучать научную литературу. Ведь сейчас и в истории тоже много интересного. Вот я сейчас историей занялся – очень много интересного. А современная литература! Сейчас очень много интересной литературы, которая заставляет думать, размышлять. Необходимо стараться расширять свои знания, тем более экспертная и вообще криминалистическая деятельность требует знаний из многих других наук, криминалистика на этом основана. Она всё в себя включает, является источником для проникновения знаний из других, не только юридических наук. Именно через криминалистику поступает информация из других наук – и в право, и в процесс, и т.д. То есть она впитывает в себя это. Если наука не будет следить за тем, что происходит в мире, и брать это на вооружение, она «захиреет», как и эксперты в этой области. Так что нельзя замыкаться на своей работе. Сейчас много такого интересного, что можно использовать в своей и практической работе, и в научной. Может быть, вы захотите написать диссертацию. Так что это самое главное, а всё остальное придет со временем.
Замураев В.: Спасибо большое за уделённое время!
