Россия заняла 131-е из 176 мест в Индексе восприятия коррупции — 2016 (ИВК-2016), который каждый год составляет международная организация Transparency International. Россия получила 29 баллов из 100, оказавшись в одном ряду с Ираном, Казахстаном, Непалом и Украиной.
По сравнению с Индексом 2015 года положение России фактически не изменилось: она получила то же количество баллов, а снижение позиции в рейтинге (со 119-го до 131-го места) обусловлено тем, что в этом году в нем учитывается большее количество стран.
Первое место в ИВК-2016 разделили Дания и Новая Зеландия (по 90 баллов), второе заняла Финляндия (89 баллов), третье — Швеция (88 баллов). Аутсайдеры рейтинга — Северная Корея (12 баллов), Южный Судан (11 баллов) и Сомали (10 баллов). Состав лидеров и аутсайдеров по сравнению с 2015 годом почти не изменился.
Индекс восприятия коррупции — составной индекс, измеряющий уровень восприятия коррупции в государственном секторе различных стран. Transparency International выпускает ИВК ежегодно с 1995 года. Индекс рассчитан на основании данных за последние два года (2015–2016), собранных 12 независимыми организациями в ходе опросов среди экспертов и предпринимателей по всему миру. Страны ранжируются по шкале от 0 до 100 баллов. Ноль баллов получают страны с самым высоким уровнем восприятия коррупции, 100 — с самым низким.
По мнению генерального директора «Трансперенси Интернешнл – Россия» Антона Поминова, в 2016 году в России «ранее существовавшая тенденция к уточнению норм антикоррупционного законодательства дополнилась безудержной охотой на отдельных коррупционеров и приравненных к ним». По словам вице-президента международного движения Transparency International Елены Панфиловой, эта охота лишь похожа на настоящую: «На самом деле довольные посетители стреляют в тире из заранее заготовленного ружья по уточкам, которые хозяин заботливо расставил по полочкам».
Среди наиболее важных внешних факторов, повлиявших на положение в ИВК-2016 России и других стран, — утечка документов компании Mossack Fonseca («Панамские документы»). В опубликованном архиве фигурировали офшоры людей из окружения высокопоставленных российских чиновников. Информация об этом широко освещалась в российских и иностранных СМИ и не могла не повлиять на ответы респондентов.
Согласно докладу группы государств Совета Европы по борьбе с коррупцией (GRECO), Россия в 2016 году полностью выполнила 10 его рекомендаций по борьбе с коррупцией из 21, а оставшиеся 11 выполнила частично. Кроме того, в этом году Россия стала участником соглашения Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР) об автоматическом обмене финансовой информацией с налоговыми службами других стран, который должен начаться в 2018 году.
Наблюдаются некоторые улучшения в сфере антикоррупционного законодательства, однако правоприменительная практика меняется мало. Так, законодательно закреплено изъятие незаконно нажитой собственности, однако на практике эта мера почти не применяется.
Российским чиновникам запретили владеть иностранными финансовыми инструментами. Принят закон о «черном списке» людей, уволенных с государственных должностей и из правоохранительных органов за коррупционные нарушения. Введена ответственность компаний за то, что они не хранят или не обновляют данные о своих бенефициарах. Правительство своим постановлением от 28 июня 2016 года № 594 запретило федеральным чиновникам работать с организациями, сотрудниками которых являются их родственники. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда 31 октября 2016 года постановила, что чиновник может быть уволен за непредоставление сведений о доходах, расходах, имуществе и обязательствах имущественного характера своего супруга.
С другой стороны, из Национального плана по противодействию коррупции на 2016-2017 годы пропало упоминание о защите заявителей о коррупции — важнейшем элементе антикоррупционной политики. По-прежнему не принят закон о лоббизме, упомянутый в предыдущем Национальном плане.
Во второй половине 2016 года широкий общественный резонанс вызвали громкие дела против высокопоставленных чиновников. Например, министр экономического развития Алексей Улюкаев и генерал ФСО Геннадий Лопырев были задержаны в ноябре, а полковник-миллиардер Дмитрий Захарченко из МВД — в сентябре. Однако эти дела далеко не всегда воспринимались гражданами России в антикоррупционном контексте: как показал опрос ВЦИОМ, более половины россиян посчитало арест Улюкаева «показательной акцией или сведением счетов», а не реальной борьбой с коррупцией.
«Настоящая антикоррупция и последующее развитие страны возможны только тогда, когда начинают укрепляться институты, наиболее важными из которых является прозрачные, честные выборы для контроля за политиками от главы сельсовета до президента, а также независимая ни от одной из ветвей власти, облеченная доверием граждан и бизнеса и эффективно, а не для палочки работающая система верховенства права», — говорит Антон Поминов.
Рекомендации:
1. Разработать и принять законы о лоббистской деятельности и о защите заявителей о коррупции.
2. Обязать правоохранительные органы реагировать на общественные и журналистские расследования.
3. Включиться в международное сотрудничество по возвращению активов и установлению бенефициарных собственников.
4. Обеспечить выборность председателей судов и случайное распределение дел между судьями в рамках их специализации; обеспечить независимость хозяйственной деятельности судов от исполнительной власти и от Администрации президента.
5. Повысить независимость избирательных комиссий, сведя к минимуму влияние на процесс их формирования со стороны органов власти.
Союз криминалистов и криминологов. Мнение уважаемой организации, как и любой другой организации, не может в полной мере отражать действительно происходящие события, а главное оценивать их последствия. Это субъективный взгляд, что вполне естественно. В то же время коррупция даже в самых, условно говоря, процветающих странах Европы была, есть и будет «есть». Проблема не в коррупции, а в степени терпимости населения и политиков в её существовании.
