Беседовал Сергей Соболев
Глава президентского совета по правам человека Михаил Федотов подвел первые итоги проверки после скандала с пытками в ярославской колонии №1. В интервью «Коммерсантъ FM» глава СПЧ заявил, что пострадавший заключенный Евгений Макаров находится в тяжелом психологическом состоянии. При этом в новом исправительном учреждении он по-прежнему сталкивается с нарушениями. Также Федотов сообщил о возбуждении уголовных дел по жалобам заключенных колонии в Ярославле, которым ранее было отказано в этом.
— Сегодня вы были в Ярославле, посетили колонию. О каких-то итогах можно уже говорить?
— Да, можно говорить что есть проблемы очень серьезные и системные, а есть проблемы мелкие, которые очень легко устраняются на месте. Например, сегодня мы разговаривали с Евгением Макаровым, который сейчас переведен в колонию №8 по Ярославской области, он нам сказал, что, например, ему не дают кипяток, чтобы он не обжегся, не дай бог, из соображений безопасности. Дают кипяток тогда, когда он уже остыл. Но, спрашивается, как можно заварить чай, кофе, если вода холодная? Или у него были выписаны газеты и журналы, а ему их не дают. Это не предусмотрено законом и правилами внутреннего распорядка, но, тем не менее, такие проблемы возникают. Решить их просто. Когда они не решаются, они превращаются в повод для конфликта.
Сейчас сам Макаров находится в очень сложном психологическом состоянии, это видно. Поэтому просто нужно сейчас спокойно решать все его проблемы. Это одна сторона.
Почему ситуация с пытками заключенных вышла на первый план только сейчас
Почему ситуация с пытками заключенных вышла на первый план только сейчас
Другая сторона — те преступления, которые были совершены в отношении Макарова. Сегодня уже, я думаю, ни у кого нет сомнений, что это видеозапись, которую мы увидели в пятницу, подлинная, это не фальсификация. Это реальное преступление, которое было совершено и которое оставалось нераскрытым. Почему оно оставалось нераскрытым? Этот вопрос надо изучать, надо понять, где наши следственные органы недоработали. Почему следователь довольствовался тем, что посмотрел видеозапись, которую ему показали в администрации колонии, почему он не спросил: где продолжение этой видеозаписи? Это вопросы к следствию.
Есть вопросы к ФСИН: почему в этой колонии не организована четкая работа с видеорегистраторами, почему этих видеорегистраторов всего несколько штук на всю колонию?
Вопросы есть, ответы на них тоже понятно, какие должны быть. Например, что видеорегистраторов должно быть значительно больше в разы.
Нужно добиться того, чтобы у любого сотрудника, который входит в зону, был на груди видеорегистратор, который фиксирует все, что происходит с этим сотрудником, что он говорит, что ему говорят.
И тогда многие проблемы будут сняты. Я думаю, что для государственного бюджета увеличение расходов на приобретение видеорегистраторов — это такая мелочь, которая может быть решена очень просто.
Так что работы предстоит много. И следствие нацелено на то, чтобы до конца выяснить всю ситуацию. Возбуждены уголовные дела по всем случаям, по которым раньше в возбуждении уголовных дел было отказано. Работа идет.
— Были ли со стороны заключенных жалобы на условия содержания?
— Были жалобы, но они не выходят за пределы обычных жалоб в обычной колонии. Были жалобы, что в колонии нет зубного врача — по полгода человек не может попасть к зубному врачу. Есть жалобы, что врач не дал справку, чтобы осужденный мог ходить не в форменных ботинках, а в тапочках, потому что у него рана на ноге — не криминальная, а чисто медицинская.
— Как сотрудники ярославской колонии сами комментируют случившееся?
— Очень просто: семья не без урода, какие-то выродки есть и в их коллективе.
Никому в голову не приходит их защищать. Но разговор идет о том, что, конечно, на работу в систему исполнения наказания очень трудно набрать людей, которые бы отвечали требованиям, которые были сформулированы еще Петром I — «в тюремной системе должны работать люди твердые, добрые и веселые». Вот таких людей я встречал мало. Честно скажу, не только в Ярославской области.
— Уже позднее ФСИН заявляла, что были основания для применения спецсредств по отношению к Макарову — якобы он сам нарушал правила и провоцировал сотрудников. Вы сегодня с ним общались — на ваш взгляд, были ли основания для применения силы? Действительно ли он провоцировал сотрудников?
УФСИН вычислило участников избиения заключенного
— Я бы не сказал, что он провоцировал сотрудников. Но по общению с ним мы видим, что это человек, который очень легко переходит к конфликту. Понимаете, здесь же надо понимать, как возник этот конфликт. Он, вернувшись в камеру, обнаружил, что в камере был проведен обыск, что нормально, и при этом письмо, которое он до этого получил от матери и которое хранилось у него в Библии, валялось на полу, по нему ходили. Он спросил сотрудника колонии: «Это нормально?». Тот сказал: «Нормально». Прав был сотрудник колонии, когда сказал, что это нормально? Нет, не прав. Прав был сотрудник колонии, который бросил это письмо на пол? Нет, не прав. Прав был Макаров, который ответил на эти слова сотрудника колонии матерным ругательством? Тоже не прав. И в данном случае это было основание для того, чтобы объявить ему выговор или назначить другое наказание. Для этого существует дисциплинарная комиссия. А вот все, что произошло дальше, уже не очень вписывается в законность.
А то, что произошло в этом самом так называемом «классе воспитательной работы» — это уже просто чистой воды преступление.
— В связи с этим случаем сейчас правозащитники вспоминают какое-то чудовищное количества таких же нарушений в различных колониях. На ваш взгляд, нет ли сейчас оснований для проверок всех колоний по стране?
— Вполне вероятно, что ситуация не единичная. И абсолютно правильно, что нужно проверять все колонии. Но не в разовом порядке, а постоянно. Для этого у нас существуют уполномоченные по правам человека во всех регионах, для этого у нас существует общественные наблюдательные комиссии. Если общественная наблюдательная комиссия посещает колонию два раза в год или, как здесь, два раза в полгода — этого явно недостаточно, нужно чаще посещать колонию. Для этого нужно, чтобы в составе общественной наблюдательной комиссии было не 12 человек, как в Ярославле, а 40 человек, как предусмотрено законом. И тогда все будет по-другому. Так что здесь большой набор выводов и предложений.
https://www.kommersant.ru/doc/3694915
